Рыцарь ночи и Луна
Шрифт:
– В Альенте, в своем замке родовом, что возле Лейна стоит. От этого замка и город пошел. Хотя, говорят, он там только в детстве и жил, а как магия проснулась в нем – так и отправился в Приграничье. Он сам-то из рода огненных, да вот такой уродился.
– А его родители – тоже маги?
– Конечно, и отец огненный был, и мать – вроде бы – земляная. Только они еще в первом прорыве погибли оба. Случайность, конечно, но, говорят, тогда и проснулась у него Сила такая. Редко она бывает, очень редко.
Перешли брод, сели передохнуть. Не по тому, что устали, а просто так славно
– На-ко, глотни. Рима моя хорошо научилась травки заваривать.
Мята, лимон, слабый привкус меда и земляники – прохладное питье пришлось очень кстати. Я опустила ноги в воду и немножко поболтала ими, просто так, от переполнявшего меня удовольствия, от того, что ничего не болит, нет ежедневных многоразовых уколов, не нужно таскать при себе инсулин и глюкометр. Я молодая, здоровая и очень красивая! В прошлой жизни я тоже была симпатичной, но все же – не такой. У меня есть даже настоящая магия!
Не знаю, захотела бы я прожить вторую жизнь в своем мире, со своей болячкой и никому ненужностью, но этот был удивительный, сказочный и красивый. Конечно – не без темных пятен, в виде моей мачехи, но ведь и я не беззащитный ребенок! Это дома, с сыном и невесткой, я была мягкой и покладистой. На работе же вполне могла постоять за себя. Хотя, признаться, и там меня надо было крепко вывести из себя. Терпение у меня всегда было.
Хотя, я пока слишком мало знаю о новом мире. И этот всплеск жизнелюбия, пожалуй, стоит отнести к тому, что я выспалась и отдохнула, восстановила силы. А раз восстановила – значит, можно жить так, как я захочу. Не оглядываясь на мачеху.
– Дядя Ангус, а кто страной правит?
– Род сангира Эльгаро. Он верховный правитель и старший в своем роду.
– А как столица называется?
– Саульто. Говорят, на древнем языке это значило – город сангиров.
И тут я вспомнила это странное слово, что сказала тогда Лита – «санги».
– А моя мама… Она была санги?
– Да. Только ее род отказался от нее, когда она вышла замуж за Торма. Так бывает, пичуга.
О, как интересно. Значит, где-то есть моя родня по матери? Хотя, думаю, мне только на пользу, что отказались. Вряд ли местные высокородные чем-то отличаются от аристократов моего мира. Вряд ли мне бы понравилось презрительное фырканье в мою сторону. Впрочем, уже показалось Лесное, мы прошли по нескольким кривоватым переулочкам и вошли во двор моего дома. Дядя Ангус явно чувствовал себя неловко, зато уперев руки в бок, стояла на крыльце моя мачеха и явно наслаждалась ситуацией.
– Явилась, бездельница! – голос ее слышно было, наверное, на половину поселка.
– Явилась, Суна. – Я смотрела ей в глаза и ласково улыбалась.
Чуйка у нее явно была хорошая – она заметила и мое странное поведение, и улыбку. И как-то очень задумчиво сложила руки на груди. И гораздо спокойнее сказала:
– Пока ты по гостям шляешься, братовья на огороде надрываются. А тебя сегодня Паул на огород звал, так что прямо сейчас и ступай. Кормить бесплатно не буду.
– Суна, побойся Триола! Она
Я ловко вывернула плечо у него из-под тяжелой ладони и молча пошла в огород. В свой огород. Отодвинула калитку в плетне и прошла внутрь по тропинке. Никакие «братовья» там не «пластались». Да и зачем же им пластаться – придет глупая Алуна и все сделает. А как сил не будет, так можно ей в спину плевать и еду на ней экономить! Очень удобно, знаете ли! Меня просто распирали злость и раздражение.
Закрыла глаза и вслушалась в свою Силу. Она горела ровным теплым огоньком, пусть и не слишком мощным. Как звать я поняла еще на огороде тети Римы, потому сейчас с удовольствием наблюдала, как чуть шевелятся ростки на чисто выполотой земле, как тонкими ручейками стекаются с соседних участков полосатые жуки, как облепляют молодые побеги…
Я успела вовремя прекратить зов и даже не шаталась от слабости, хотя и выплеснула больше половины Силы. Ничего-ничего, я сейчас тут всем веселую жизнь устрою! Я взяла в руки ветку какого-то куста и стала восстанавливать огонек, даже не обрывая ее. Зачем? Так, с корнями, быстрее получится.
Все же я еще не слишком хорошо контролировала свою магию, потому что не услышала, как открылась калитка и в огород зашла Суна. Зато услышала за спиной полу-вздох, полу-всхлип:
– Светлая Сила! Ты что же делаешь, гадина такая?!
Я резко обернулась. Побледневшая Суна стояла, держась руками за щеки, от чего лицо её чуть перекосило. За спиной у нее молча, с вытаращенными глазами стояли братья. Самое смешное, я до сих пор так и не знала, как их зовут. Глядя в глаза мачехе, я спросила:
– Ну что, Суна? Поговорим спокойно?
Она торопливо закивала, глядя, как осыпаются к моим ногам темной трухой несколько веток куста.
– Ступай в дом, Суна, поставь чай, у нас гость. Я скоро буду.
Она опасливо покосилась на меня, но все же нашла достаточно сил, чтобы возразить:
– Какой чай?! Огород-то…
– Я разберусь с огородом. Ты… Да, вот ты – я невежливо ткнула пальцем в старшего из братьев. – Принеси лопату. А ты – я посмотрела на младшего – масла принеси и огня. Да пошевеливайтесь оба, если не хотите без урожая остаться. Понятно?
Глядя на мать ни один из них не осмелился возражать. Суна уходила с огорода оглядываясь и чуть не споткнулась, ее подхватил под локоть стоящий в открытой калитке дядя Ангус. Я видела, что он с трудом сдерживает улыбку. Я улыбнулась ему в ответ с благодарностью.
Жуков я призвала в небольшую ямку, которую выкопал старший из мальчишек. Плеснула сверху полкружки какого-то масла и кинула туда горящую щепку, что притащил с кухни младший.
– Дождитесь, пока догорят и прикопайте ямку.
Старший не слишком дружелюбно зыркнул исподлобья, но возражать не осмелился. А я отправилась на переговоры.
После этой маленькой демонстрации Суна была молчалива и задумчива. Нарезала хлеба и сыра, заварила какой-то травяной сбор, даже достала большой горшок, наполовину полный засахаренного меда и, с некоторым трудом отковыряв кусок и выложив в миску, села на табуретку.