Рыцарь пустыни. Халид ибн ал-Валйд. Крушение империй

Акрам А. И.

Другие женщины принялись бить в барабаны и

исполнять импровизированную песню: 

О ты, кто бежишь от преданной женщины,

Обладательницы красоты, и добродетели,

И оставляешь ее неверным,

Ненавистным и злым неверным,

На поругание, позор и погибель![276 Там же.] 

И женщины обрушили на проявивших слабодушие мусульман не только язвительные упреки, но и настоящие удары! Сначала в них полетел град камней, затем женщины набросились на мужчин, колотя и лошадей, и всадников шестами от шатров, и этого уже гордым воинам было не снести. Рассерженные тем, что произошло, они развернулись и, ослепленные яростью, налетели на армию Канатира. И тут 'Амр начал вторую контратаку основными силами своего корпуса.

Положение мусульман

на левом фланге было немногим лучше. Здесь также отбили первую атаку римлян, но во время второй атаки римляне прорвались через корпус Йазйда. Это сделала армия Григория, скованная цепями, передвигавшаяся медленнее, чем остальные, но зато более сплоченная. Йазйд тоже послал конницу в контратаку, которая также была отбита, в течение некоторого времени воины Йазйда стойко сопротивлялись врагу, но потом отступили к своему лагерю, где их уже поджидали женщины, предводительствуемые Хинд и Хаулой. Первым мусульманским всадником с левого фланга, добравшимся до лагеря, был Абу Суфйан, и первой встретившей его женщиной была не кто иная, как Хинд! Она ударила шестом от шатра по голове коня и рявкнула: «Куда это то направился, о сын Харба? Возвращайся на поле брани и покажи свое мужество, чтобы тебе простились твои грехи против Посланника Аллаха».

Абу Суфйан, и прежде сталкивавшийся с крутым нравом своей жены, поспешно вернулся назад. Другие воины встретили такой же прием со стороны этих женщин, что и солдаты 'Амра со стороны своих, и вскоре корпус Йазйда вернулся на поле боя. Несколько женщин бежали рядом с их лошадьми, а одна даже убила своим мечом римлянина. Когда воины Йазйда вновь начали сражаться с армией Григория, Хинд запела ту песню, которую пела при Ухуде: 

Мы — дочери ночи,

Мы движемся меж подушек

С мягкой кошачьей грацией,

И браслеты украшают наши запястья.

Если вы продвинетесь вперед, мы примем вас в наши объятия.

Если вы отступите, мы покинем вас,

Лишив любви.[2] 

Можно усомниться в том, что Хинд подобало распевать такую дерзкую песню, но ей казалось, что она еще достаточно молода для этого. В конце концов, ей было только 50 лет!

Было около трех часов дня. Пока фланговые корпуса мусульман вели бой, Халид наблюдал за их действиями со своей позиции в центре. Пока он не предпринял ничего, чтобы помочь этим корпусам, и отказывался вводить в бой свой центральный резерв до тех пор, пока это не станет абсолютно необходимым. Однако поскольку корпуса вернулись на поле боя из лагерей, куда они отступили, Халид решил помочь им своим кавалерийским резервом и ускорить процесс восстановления позиций мусульман.

Сначала он отправился на правый фланг и силами Мобильной Гвардии и одного кавалерийского полка нанес удар по флангу армии Кантемира. Одновременно 'Амр контратаковал ее спереди. Очень скоро римляне, подвергшиеся нападению с двух сторон, обратились в бегство и отступили на исходные позиции. 'Амр вернул себе всю территорию, которая была у него отбита, и перестроил свой корпус для следующего этапа сражения.

Как только мусульмане вернулись на свои позиции, Халид бросился на левый фланг. К этому времени Йазйд начал общее лобовое контрнаступление, намереваясь отбросить римлян назад. Халид отрядил один полк под командование Дирара, чтобы в качестве отвлекающего маневра в лоб атаковать армию Дайрджана и создать угрозу римскому правому флангу, слишком сильно продвинувшемуся вперед. С остатком армейского резерва он ударил во фланг войска Григория. (См. карту 21.) И здесь тоже римляне отступили под ударами в лоб и сбоку, но сделали это более медленно, так как из-за сковывавших их цепей воины не могли передвигаться быстро.

Пока римский правый фланг отступал, Дирар прорвал строй армии Дайрджана и подобрался к ее командующему, который находился неподалеку от переднего края, окруженный телохранителями. И здесь Дирар убил Дайрджана. Однако вскоре после этого он подвергся такому нажиму, что был вынужден отступить к переднему краю мусульман.

К концу дня обе фланговые армии римлян были отброшены назад.

На закате центральные армии тоже разошлись и вернулись на свои исходные позиции, и оба фронта вернулись на линии, по которым они проходили утром. Мусульмане пережили критическую ситуацию, но вернули себе сданные позиции. Правый фланг мусульман пострадал больше всех остальных корпусов, поскольку самое победоносное сражение разыгралось в секторе 'Амра. Впрочем, этот день сражения принес мусульманам победу по набранным очкам.

Следующая ночь вновь выдалась спокойной. Мусульманские женщины занимались обработкой ран, готовили еду, таскали воду и так далее. В целом, дух у мусульман был боевой, потому что они выдержали атаку основной массы римского войска и отбросили нападавших от своих позиций. Мусульмане продолжали держать оборону, а предпринятые ими контратаки были всего лишь частью общего оборонительного сражения.

Между тем в римском лагере настроение ухудшилось. Днем были убиты тысячи римлян, и мусульмане не только отбили атаки фланговых армий, вторгшихся на их позиции, но фактически сами атаковали римский центр (атака Дирара) и, прорвавшись в него, убили командующего армией. Эта была тяжелая потеря, так как Дайрджан был выдающимся и высокочтимым полководцем. Махан назначил командовать армией Дайрджана нового генерала, которого звали Курйн, и передал Канатиру, распоряжавшемуся римским левым флангом, командование над армянами. Это была необходимая мера, так как на следующий день сражения главный удар римлян должен был быть нанесен по правому флангу мусульман и по правой части их центра.

* * *

Сражение вышло за пределы стадии «огненных всполохов». Оно еще не превратилось в «неистовый пожар», однако к началу третьего дня огонь битвы разгорелся весьма опасно. Мусульманам предстоял жаркий бой на правом фланге. В этот день армия цепей пребывала в бездействии, так как накануне она пострадала сильнее армии Канатира. Армия Курйна предприняла сдержанное фронтальное наступление на Абу 'Убайду, послужившее отвлекающим маневром, призванным связать мусульманские резервы. Однако армяне и левое крыло римской армии, которыми теперь командовал Канатир, с бешеной яростью нанесли удар по мусульманскому правому флангу и корпусу Шурахбйла, направив острие атаки на место соединения корпусов Шурахбйла и 'Амра ибн ал-'Аса.

'Амр и Шурахбйл отбили первую атаку, но вскоре начало сказываться численное преимущество римлян, которому мусульмане могли противопоставить лишь тех же усталых солдат. Таким образом, вскоре после полудня Канатир сумел прорвать оборону мусульман в нескольких местах. Корпус 'Амра отступил к лагерю, а правая часть фронта Шурахбйла также подалась назад, хотя левая часть продолжала твердо удерживать позицию. Теперь в мусульманском фронте образовалось несколько брешей.

И вновь за дело взялись мусульманские женщины с шестами от шатров, камнями и острыми языками, и вновь мусульмане отскочили от них и вернулись, чтобы сражаться с римлянами. Один из этих мусульман признался своим товарищам: «Легче иметь дело с римлянами, чем с нашими женщинами!» Основные части двух корпусов восстановили фронт и сдерживали попытки римлян прорвать его. 'Амр даже перешел в наступление и ударил по римлянам кавалерией и пехотой, намереваясь заставить их отступить с занятых ими продвинутых позиций, но особых успехов он не достиг.

На данной стадии боя к Халиду прибежала одна мусульманка. Ей в голову внезапно пришла светлая военная идея, и она хотела, чтобы Халид воспользовался этой идеей, — на всякий случай, если он сам об этом не догадался. «О сын ал-Валйда, — сказала женщина, — ты — один из благороднейших арабов. Знай же, что воины держатся благодаря своим командирам. Если командиры стоят непоколебимо, то и воины стоят непоколебимо. Если командиры терпят поражение, то и воины терпят поражение».

Карта 21. Йармук — день второй