Рыцарь Резервации. Том III
Шрифт:
— Дальше действуй сам, — шепнул я. — Сделаешь пару кружков, затем возьмешь другой броневик и вернешься. Ждать будешь на соседней улице. Все запомнил?
— Угу, — кивнул Лев, поправляя зеркало заднего вида. На миг там мелькнул решительный взгляд Аки, а затем и пустая физиономия Ги, в которой отражались огни фонарей.
— Это так удивительно… — временами шептала она, не отлипая от окна — во все «глаза» разглядывала улицу.
— Что именно? — спросил я, но Ги только повторила:
— Как удивительно…
Я
— Как удивительно!
Нам пришлось ненадолго избавить ее от рюш и юбок и переодеть в черное. Выглядела двухметровая автомат-горничная теперь как настоящая машина смерти. Ленский то и дело с легкой усмешкой поглядывал на «автоматессу», как он называл ее, впервые увидев у ворот Таврино.
Удостоверившись, что все тихо, мы вылезли наружу. Когда выходила Ги, транспорт накренился, а затем, подпрыгнув, закачался на рессорах. Но оно и неудивительно, ибо весу в автомате было килограмм двести.
Подул ветерок, и я поежился. Так и знал, что надо было одеться потеплее.
— Ну, ни пуха! — кивнул Ленский и тронулся. Отойдя за угол, мы подождали, пока шум двигателя не затихнет вдали, а потом молча пошли к пустырю.
— Надеюсь, Рощин не обманул, — обмолвилась Метта. — А то совсем нехорошо получится.
Это да. Нынче успех всего «предприятия» полностью зависит от этого хлюста. Однако если Эд решит нас обмануть, ни колечка, ни денег ему не видать как своих ушей. Сейчас оно в надежных руках, и в случае чего отправится в унитаз.
Мы выбрались на пустырь. На небе светила полная луна. Ни души, ни звука — только далеко-далеко в лесу кто-то выл.
— И где ваш друг? — спросила Ги. — Должно быть опаздывает?..
— Это что за жестянка?! — вдруг раздался голос, и мы обернулись.
Кусты зашумели, и во мраке вспыхнула напряженная мордочка Эда Рощина. В руках он держал здоровенный лом, им же указал на Ги.
— Ты же сказал, что придете вдвоем с японкой! — зашипел Эд. — Это что за чудище?! Уговора таскать с собой жестянки не было!
— Спокуха, Ги всего лишь поможет нам тащить бабки. Мешаться она точно не будет. Так, Ги?
— Конечно, — кивнула автоматесса. — Это что, и есть ваш друг?!
Аккуратно ступая по щебню, она подошла к Рощину. Огромная Ги была выше этого хлюста на полторы головы. Ее пустое лицо засияло в бледных лучах луны.
— Как удивительно…
Парень сглотнул и, покосившись на ее выпирающую грудь, перехватил лом. Затем бочком-бочком обошел ее и направился к люку. Ги проводила его заинтересованным «взглядом».
— Ты же не думал, что мы возьмем только часть, а остальное оставим твоему папаше? — хмыкнул я.
—
— Тебе точно хватит, пока папаша не даст дубу.
Фыркнув Рощин вставил лом в щель в люке. Подналег…
— Застряло… — прошипел он, пытаясь приподнять люк. Без толку.
— Позвольте мне, — сказала Ги и, отстранив Рощина, вцепилась в неуступчивую железку.
Заскрипело, а через пару секунд автоматесса уже откатила люк в сторону. С боков он был слегка помят.
— Мрак! — замахала Метта у себя перед носом. — А говорят, деньги не пахнут!
Да-да, несло снизу преизрядно. Темнота тоже хоть глаз выколи, и тут без фонариков не обойтись. Я кивнул Шпильке, и она разожгла свои глаза-геометрики поярче.
Нашим глазам предстало не самое приятное зрелище.
— А другого пути нет?.. — спросила Аки.
— Нет, — дернул щекой Рощин и, подсвечивая себе путь фонарем, принялся спускаться. Потом и я вцепился в поручни, а затем и Аки. Ги замыкала нашу процессию.
Однако стоило автоматессе вцепиться в поручни, как послышался опасный скрип.
— Милочка, вам срочно нужна диета! — хихикнула Метта.
— Хмм… — протянула Ги, медленно спускаясь вниз. — Как удивительно…
Огромная фигура достигла дна, и — хлюп! — по щиколотки ушла в… грязь.
Выпустив облачко пара, я обвел лучом фонаря круглую коллекторную трубу. Стены блестят от влаги, каждый закоулок во мху, под ногами грязища, маленькие юркие тени с писком шарятся в темноте. Еще и потолок настолько низкий, что даже низенькая Аки доставала до него макушкой.
Про Ги и говорить нечего — автоматесса заполнила собой всю трубу позади нас.
— Пошли, быстрее, — махнул рукой Рощин и пошел вперед. — Мне очень хочется, чтобы это побыстрей закончилось…
— Так не терпится забрать свою долю? — шепнул я хлюпая ему след в след. Аки с Ги держались позади.
— В том числе — буркнул он. — Знаешь, Марлин, когда ты идешь грабить собственного отца, как-то не получается насладиться процессом… Ах, сука!
Из-под его ног с писком разбежался настоящий живой ковер с розовыми хвостами.
— Твой отец хотел ограбить меня, — сказал я, хлопнув его по плечу, — и для этого подослал четырех братков, которым нам с Аки пришлось пересчитать зубы позавчера.
— Серьезно?!
Аки ухмыльнулась, а я шепнул парню на ухо:
— Мне бы и ему кости переломать, но мы всего лишь вытащим причитающееся мне по праву у него из-под носа. Все честно, мягко и культурно.
Рощин что-то пробурчал себе под нос, и часть пути мы проделали в тишине. Шпилька бежала чуть впереди, высвечивая нам дорогу, Ги все бурчала свое «как удивительно». Под ногами постоянно хлюпало, впереди журчала вода, шаги отдавались эхом. Про запах мы снова промолчим.