Рыцарь Шестопер. Новый дом
Шрифт:
На ноги поставили всех без исключения, даже княжеских гридней задействовали во всеобщей облаве. Ну и младший Гармаш со своими вояками не плелся в хвосте. Прочесали весь город, опросили людей, но барышня словно в воду канула. Ночью похитители не могли вывезти ее из Вищина, да и утром досмотры ничего подозрительного не выявили. Хотя стражники не поручились бы, что в телегах или в каретах кого-то не вывезли вопреки его воле. Да и не было у них на то особого указания.
Что же получается? Тайна, покрытая мраком? Или диверсия новых предателей и шпионов, успевших
По всеобщему мнению, без содействия черных власнечей здесь дело не обошлось. Неудивительно, что к расследованию привлекли всех, кто мог задействовать свои колдовские умения.
Во всеобщей суматохе Шестопер тем не менее успел повидаться со своими оруженосцами, распорядился принять, устроить баронета с дамами и сразу же умчался участвовать в облаве. Иначе говоря, даже порог арендованного дома не переступил.
С баннеретом Молнаром и знакомыми рыцарями он сталкивался несколько раз на улицах, и фразы, которыми они обменивались, были словно под копирку:
– Рады, что у тебя все нормально и твое доброе имя оправдано.
– Благодарю! Вот бы еще Зареславу спасти.
– Не волнуйся, приложим все наши силы.
Главного вищинского волхва Грин видел раз пять, но с ним тоже не удавалось толком переговорить. Все время течение событий разбрасывало их в стороны. Зато столкнувшись с молодым князем, рыцарь был опознан, привечен, и от него прямо на месте случайной встречи потребовали отчет о тех днях, которые он провел в бегах.
– Где ты так умудрился спрятаться, – поражался князь, – что тебя полкоролевства отыскать не могло?
Пришлось коротко рассказать. Мол, прятался в лесу, в заброшенной, полуразвалившейся избе. Потом все-таки выловили воины барона Гармаша и уже собрались под охраной доставить в столицу, как пришел монарший указ о полной реабилитации рыцаря Шестопера. Эту легенду они тщательно обдумали вместе с Агапом и с самим бароном Гармашем.
– Все так просто? – не поверил князь. – Ведь явно что-то недоговариваешь. Но оно и понятно, кто детали будет помнить в такой обстановке. Но вечером за ужином будь готов нам всем поведать свою историю во всех подробностях. Да и матери моей будет очень интересно.
Грин покорно кивнул и украдкой вздохнул, вспомнив тяжелый, пронизывающий взгляд княгини Рагнары.
День прошел в беготне, поисках и нервотрепке. Получилось, что, два раза с утра позавтракав, он обеспечил себя необходимыми калориями. Вечером в цитадели маршал подвел итоги облавы. Они оказались неутешительными: выйти на след похитителей не удалось. Хотя поиски продолжались, охватив теперь все близлежащие городки и веси.
Когда все расходились, Гонта цепко ухватил за рукав Шестопера и завел за угол казармы.
– Дай я тебя хоть осмотрю внимательно! – Он поводил руками вдоль тела рыцаря, не прикасаясь к нему, а потом сокрушенно забормотал: – Ну да, ничего не осталось, ничегошеньки… Ты теперь совершенно неотличимый от остальных человек… О!
Василий весьма подивился тому, что старик сумел увидеть в ауре только саму попытку отравления, а артефакт в виде воротника не заметил. Ведь он только рядышком находился с отравленным питьем, да и больше двух суток с тех пор прошло.
– Долго рассказывать. Хотя… – Он уже давно решил почти ничего не скрывать от старика, который явно к нему относился чуть ли не с отеческой заботой и участием. – Именно с вами мне надо срочно, подробно обсудить последние мои приключения и посоветоваться по поводу участия в новом союзе.
– Отправляемся ко мне в башню! – решительно сказал волхв, увлекая Грина за собой.
– Так я еще и дома не побывал. И гости у меня там…
– Не дети, сами управятся, – отмахнулся Гонта. – К тому же твои парни хозяйство вели на удивление хорошо. Я за ними присматривал. Разве что со служанкой у них уж больно затейливое трио сложилось… Но это дело молодое, да и мирно уживаются пока.
В башне уселись на первом этаже, и Василий начал обстоятельный рассказ. Поведал во всех подробностях, за исключением того, что касалось артефакта – его изъятия из диковинного тайника в пещере и того, что артефакт сейчас на нем и никому из посторонних не виден. Корил себя, но уж очень хотелось оставить у себя хоть что-то принадлежащее только ему и похожее на дополнительный козырь. Причем крупный такой козырь, сравнимый разве что с джокером.
А вот об имеющейся капле, в которую превратилась некогда чугунная шайба, рассказал. Просто очень хотелось иметь дополнительную защиту. Точнее, знания о подобной защите. Ведь ощутил же как-то волхв обереги, выданные ему в дорогу Агапом Гирчиным Вторым? Значит, и каплю сумеет квалифицировать.
Сказал виновато, словно оправдываясь:
– Еще у меня одна штучка есть. Вроде как ценная, но сам разобраться не смогу, нужна помощь сильного власнеча.
– Так показывай!
– Только прошу не спрашивать, откуда она у меня. Врать не хочется… может, позже признаюсь…
– Ладно-ладно, не трать время попусту. Главное, чтобы ты не украл эту штуковину у этой семейки Агапов. Очень уж темные личности, даже мне о них мало что известно. К тому же я всегда считал, что братьев всего двое, а тут вон оно как, трое… Странно!
Именно это почему-то больше всего озадачило и взволновало старика.
– Могу поклясться: не крал. Вот…
Волхв небрежно взглянул на гигантскую каплю, которую рыцарь достал из мешочка, и перестал дышать. Его остекленевшие глаза медленно расширялись в полном изумлении. Через минуту у старика начался нервный тик: дергалась щека. Но именно это заставило власнеча шевельнуться, шумно вдохнуть и с хрипом выдавить из себя:
– Где взял?!
Уже осознавая, что у него в руках нечто, Василий чуток отстранился и чистосердечно признался: