Рыцарь в алмазных доспехах
Шрифт:
При этих словах и он, и Хан, довольно улыбнулись.
– Карен, - тут же первым протянул он руку.
– Пишу музыку и тексты. Может, не самые выдающиеся, но всегда готов к сотрудничеству и самосовершенствованию.
– В смысле, к диалогу открыт, - пояснил Хан.
– Будут идеи - всегда выслушает.
Беря последний комментарий на заметку, я кивнул.
– Армянин?
Карен пожал плечами.
– Здесь мало кто знает, кто такие армяне. Вообще да, но для всех я русский, и не заморачиваюсь. Родился здесь, - предвосхитил он вопрос, - но это мало что меняет.
– Понятно.
– Амирхан, - продолжил знакомство его товарищ.
– Русский, подробности, хоть убей, не знаю.
– Его улыбка стала настолько широкой и довольной, что я чуть не рассмеялся.
– Но точно не армянин - мы себя, как они, не выделяем.
Далее последовал несильный тычок лидеру группы под ребра, на который тот ответил таким же тычком в плечо и тихим комментарием что-то об 'этих дагах'. Кто такие 'эти даги' - уточнять не стал.
– Мы с Кареном основали группу, - продолжил Хан.
– Вместе занимались у дона Бернардо, и под конец решились. Я песен не пишу, но у меня другая роль - контакт с залом. Поверь, Ванюша, это важно, чтобы на сцене кто-то зажигал толпу. Эта морда армянская хоть и талантлива, но ему только колыбельные петь!
– Снова тычок и снова ответный.
– Так что моя задача поднимать зал, строить диалог, и не обращай внимания, что я такой веселый. Так надо!
– Понятно, - кивнул я. Действительно, группа, которая просто поет на концерте и группа, которая при этом общается со зрителем - две совершенно разные группы. И Карен... Ну совершенно не харизматичный! Без обид для Карена.
– Не сказать, что получается блестяще, - скривился Хан, - но как могу, так и работаю. Если у тебя получится лучше - будем натаскивать. Никакой ревности, дело важнее. Ты как?
– Я всегда за!
– поднял я руку.
– Но сначала ведь надо посмотреть, получится ли. Это же не просто.
– В Гаване обкатаем, - кивнул Карен.
– В прошлый раз у тебя получалось, зачатки были.
Да, зачатки были. Правда, я был совсем не в той форме...
С другой стороны, как показывает практика последнего времени, работать языком на зрителя я могу. Особенно если вспомнить толпу и крышу министерства культуры.
'Х-м-м! - одернул я сам себя.
– Ванюша, не надо о грустном. О хорошем лучше думай. О том, что надо, и как сделать это правильно.'
Трудно не согласиться с этим камаррадо, неправда ли?
– Наото, - продолжил знакомство последний участник группы.
– Как уже говорил, японец. Местный, родился в Альфе. У нас здесь нет такой организованной общины, как на Обратной Стороне, потому примкнул к ребятам, - кивнул он на напарников. Под 'нами' очевидно подразумевал японскую мини-диаспору, о которой я, уроженец Альфы, в подтверждение его слов, никогда не слышал.
– Специализируюсь на ударных, хотя вообще умею много на чем.
– Он пятью инструментами владеет, - пояснил Хан.
– Но на ударных он бог!
– Минакануси!
– блеснул я познаниями. И глядя на недоуменные лица, пояснил, - Японский бог!..
Меня не поняли, но прилежно закивали, не желая связываться. Знал ли сам Наото,
– Местные прозвали 'Фудзиямой', - продолжил он.
– На 'Фудзи' откликаюсь. Поначалу было неохота связываться, а после привык. Так что насчет прозвища не беспокойся, меня им не унизишь. Если какие будут вопросы - говори прямо в лицо. Говоря за спиной обидеть легче, чем говоря в лицо, - выдал он одну из мудростей своего народа, с которой трудно спорить.
– Да какие вопросы!
– вздохнул я.
– Пока никаких. Потом - посмотрим.
– Ладно, о себе, - перешел я к финальной стадии представления друг другу.
– Шимановский Хуан. Местный. Мать - дочь польского ссыльного националиста и русской переселенки, отец - неизвестен. Воспитывала она меня, как латиноса, русский для меня второй язык.
– ...Хотя с другой стороны, польским не владею совсем, а это о многом может сказать, - сделал я невольную оговорку. Они понимающе закивали
– Так что я не совсем ваш, - подвел я итог.
– И даже больше, если все-таки объявятся мои родственнички по отцу, а это может произойти, окажется, что я СОВСЕМ не ваш.
Карен отрицательно покачал головой.
– Знаешь, Ванюша, что может объединять армянина, дагестанца и японца? Никогда не думал?
Я пожал плечами.
– То, что поют они на русском языке и считаются русскими националистами, - расплылся он в искрометной улыбке.
– Добро пожаловать на борт, латинос Хуан Шимановский!
Он протянул руку, не пожать которую было просто невозможно.
* * *
Первый день в школе искусств в творческом плане ничем выдающимся не выделился. Ребята знакомили меня со своим творчеством, рассказывали, показывали, исполняли. Проверяли, на что способен я. Увиденным остались довольны.
– Подтянем, Ванюш! Не ссы!
– выдал заключение Хан.
Остановились на том, что они берут творческую паузу, где-то в месяц, а я после каждого занятия в школе буду оставаться с ними, изучать материал и репетировать. Заодно обкатывать на практике пройденное - и вокал, и навыки игры на инструментах. Продолжу изучение и в свободное время, но тут крылась засада - Мишель наверняка впихнет в четыре оставшихся ей в неделю дня всю программу корпуса, положенную для семидневки, даже без учета положенных увалов. Так что время за пределами школы искусств у меня вряд ли останется.
Но зато в тот день произошло событие, не имеющее к творчеству и искусствам отношения, чуть кардинально не изменившее дальнейшие планы относительно течения оставшихся 'фаз'. Речь, естественно, о ее высочестве. Нет, разумеется, я думал, что она может меня вспомнить, но такой бурной реакции от нее не ждал, потому сам был в шоке.
Итак, прошло уже часа два, как мы с ребятами занимались. Играли, распевались, шутили - мне с ними все больше и больше нравилось. Как вдруг дверь распахнулась, и на пороге появилось... Существо.