Рыцарь. Еретик
Шрифт:
— Ну, что я могу тебе сказать. Порадовал, вот так порадовал. Так где мы можем испытать твое изделие?
— Дак, за цехами, вдоль частокола мы организовали стрельбище, где испытываем карабины, можно пойти прямо туда. — Довольный собой проговорил кузнец.
Тянуть с этим не стали и тут же направились на стрельбище. Произведя с пару десятков выстрелов, Андрей остался довольным оружием, несмотря на то, что пистолет оказался слегка неказистым и громоздким. Вероятно благодаря весу, а возможно и из-за того, что пневматика это все же не порох, отдача была не такой сильной, как он ожидал. Кстати слова Грэга о том, что на двадцать пять
— Грэг, ты знаешь для чего мне нужно это оружие и знаешь, что времени у нас нет. Боюсь, что уже следующей весной к нам припожалуют гости. Так что времени у нас только до начала лета, это в самом лучшем случае, а так, нужно готовиться к началу мая. Поэтому твои расплывчатые ответы меня не устраивают.
— Милорд, если вы хотите, то я могу бросить все силы, только на изготовление оружия и тогда, можно говорить о сроках. Но я так мыслю, что деньги тоже нужны, а значит и производство иного, мы прекратить не можем. Как я могу вам обещать. Я сделаю, все, что в моих силах, клянусь. Твердо могу обещать только то, что к концу весны вы будете иметь пистолеты на каждого воина.
— Это именно тот ответ, который я и хотел услышать. Ну что, пойдем обратно. У меня для тебя есть сюрприз.
Сюрпризом предоставленным Андреем Грэгу, оказались листы бумаги с чертежами. Андрей специально не стал говорить ему, что это, внимательно наблюдая за кузнецом. Грэг поняв, что в этом кроется какой-то подвох, стал внимательно осматривать принесенные бумаги. Как не веселился Андрей, но Грэг сумел стереть с его лица улыбку, с уверенностью определив, что за чертежи ему предоставил сюзерен.
— Не иначе как вы хотите, чтобы я изготовил пулемет?
— А ты поднаторел в чертежах.
— Дак и у вас они стали не такими топорными, как раньше, тоже вижу руку-то набили. Я гляжу, что за основу вы взяли ваш пулемет?
— Да. Долго думал, но ничего умнее придумать не сумел.
— Затвор я смотрю такой же как затвор вашего пулемета, с поршнем. Так, стало быть, затвор получается тяжелым и остается на месте, а когда пуля уже набирает скорость и ничто ее остановить не сможет, часть воздуха по каналу давит на поршень и тогда только тот отбрасывается назад. Но как обычно ничего рассчитать вы не можете?
— Увы, Грэг. Только методом проб и ошибок.
— Ну, пойти должно легче, все ж таки и карабины и пистолеты мы уже освоили, но когда я смогу изготовить этот пулемет я даже и не знаю. А от чего он такой большой-то, эвон вы под него даже повозку нарисовали.
— Эта повозка будет называться тачанка и она с пулеметом будет одним целым. Вот смотри, здесь устанавливается пулемет, под ним большой баллон с воздухом и насос, все это соединено вместе как единый механизм, единственно вот тут у пулемета, подводная трубка с воздухом имеет шарнир, чтобы пулеметом можно было повести в стороны, вверх и вниз. А закачка воздуха в баллон будет осуществляться при
— А как давление станет слишком большим, баллон-то и разорвать может.
— Не разорвет. Во-первых: шестерню сделаем разъемной, не нужно качать, к примеру на марше, отсоединим, а в боевых условиях соединение будет постоянным. А чтобы баллон не разорвало, есть во-вторых. Вот здесь установим предохранительный клапан, вот такой конструкции, если давление воздуха становится слишком большим, то лишний воздух будет стравливаться.
— Больно уж все мудрено, милорд.
— Не спорю, мудрено. Но только если ты сможешь это сделать, то ты даже не представляешь, что ты сделаешь.
— От чего не представляю, можно подумать меня не было в тот день в башне. Очень даже представляю. Но вот только если бы еще и знать, какой силы нужна пружина, какой вес должен быть у затвора, какой размер у отводного канала, на каком расстоянии этот канал сверлить вообще, да какое давление воздуха в баллоне. Вопросов-то много, а вы можете дать только в общем, мол надо вот так и вот так, — Грэг сказал это так словно хотел попрекнуть своего сюзерена, за то, что он такой недоучка, все-то он знает, да вот только все не до конца.
— Ну, извини. Как могу. — Не скрывая обиды проговорил Андрей, хотя по большому счету обида была не на кузнеца с его высказываниями, подобное общение между ними во время, так сказать, рождения чего-либо нового давно уже было нормой, обида была на себя. Ну что мешало не учить, а просто прочитать целую гору разной литературы, а не развлекательного чтива, сейчас бы он мог все это вспомнить и использовать.
— Милорд, давайте так. Сначала я налажу выпуск пистолетов, а как процесс пойдет, я займусь пулеметом. Получится что успеть или нет, мы не знаем, а пистолеты, они вон уже считай готовы.
— Добро. Действуй.
— И еще, милорд, надо бы пистолет-то испытать, а то ить стрельбище одно, а бой другое.
— Я передам его Жану, раз уж он у нас начал испытывать карабины, ему и продолжать испытывать все новое. Ну что, пошли смотреть остальное, как тут у вас дела-то.
— Пойдемте, милорд. — При этом он приосанился и деловито повел плечами, огладил бороду и по его поведению Андрей понял, что краснеть тому не придется.
Обходя производственные цеха, Андрей в который раз порадовался тому, что на территории баронства нашлась такая речка, как Обрывистая, так как ее бурное течение снимало множество проблем, таких как устройство нескольких запруд и каскада, для того чтобы обеспечить работу сразу нескольких водяных колес. Замерзала она гораздо позже, а оттаивала раньше, чем другие реки, так что работы длились более больший срок.
Как и предполагалось, вопросов у Андрея практически не возникло, правда как всегда пришлось выслушать жалобы на нехватку людей, но что он мог с этим поделать, людей вербовали настолько быстро насколько это было возможно. Ручеек из переселенцев не иссякал, но и не превращался в полноводную реку, а по самым скромным прикидкам, на территории баронства вполне было достаточно места не менее чем для ста тысяч человек, но тем не менее и те пятнадцать, что были в наличии, да еще и для столь короткого срока, это было весьма не мало. Однако людей не хватало, хотя бы по той простой причине, что шли в основном именно крестьяне, чтобы осесть на земле.