Рыцарь
Шрифт:
Она шла и улыбалась, как будто ничего приятнее прежде в жизни не видела. И он вдруг ощутил, что его радует эта улыбка. Вообще ее настроение предугадать было невозможно. Ходила по замку и хмурилась. Любая женщина пришла бы в восторг от такого замка, хотя бы и грязного. А она познакомилась с армией, наводящей ужас на полмира, и тогда заулыбалась.
— О чем ты думаешь?
Тэсс не слышала, когда он подошел, она была занята своими мыслями и его тихий голос испугал ее.
— Ты уже закончил свои дела с Фитц
— Пустяки. Но ты не ответила на мой вопрос. Сегодня чудесный день, а у тебя грустный вид. В чем дело?
Первой мыслью Тэсс было соврать, но она решила сказать правду.
— Меньше месяца прошло с тех пор, как я вырвалась из плена Мак-Ли. Ведь я была предназначена в невесты Гордону. Вот я и думала, какой же была бы моя жизнь с Гордоном. Если хочешь, я расскажу тебе, за что он тогда избил мне хлыстом.
— Я знаю, — лукаво улыбнулся Кенрик. — Ты уже рассказала мне об этом, когда лежала в бреду.
— А что я тебе рассказала?
— Что ты назвала его педерастом.
— Это правда, — прошептала она. — Он избил меня, а после пришел ко мне в спальню. Всех выгнал за дверь. Я думала, он собирается меня убить, разразившись угрозами и проклятиями. Он сказал, что ненавидит меня, что, как только я стану его женой, отдаст меня своим людям. Что, мол, все они из клана Мак-Ли, поэтому безразлично, от кого я понесу дитя. Он обещал еще многое, но… все это так непристойно, что я и повторить стесняюсь.
Кенрик подошел ближе и сжал ладонями ее лицо.
— Я не могу вытравить из твоей памяти прошлую боль, но обещаю: ты никогда больше не будешь бояться ни Гордона Мак-Ли, ни его папашу. Теперь ты моя, Тэсс, а то, что мое, я умею защитить.
Волна нежности переполнила ее, такая сладостная, такая бурная, что она не смогла сдержать слез, Тэсс припала к мужу, прижав голову к его меховому плащу.
Она верила, что он говорит правду. Он защитит ее, даже ценой своей жизни. А она ответит тем, что сбежит от него. Насколько бы легче ей жилось, если бы Кенрик был груб и жесток, был похож на Мак-Ли. Он заслуживал лучшей жены, не такой, которая собиралась при первой возможности удрать от него.
— Мак-Ли, они же шакалы. Им нельзя верить ни на йоту. На честную войну с ними не рассчитывай. Это предатели.
— Об этом ты мне тоже говорила.
— Видно я была очень разговорчива. Что еще я тебе говорила?
— Что еще? — Он поскреб подбородок. — Дай-ка вспомню. Ты знаешь, пожалуй, ты говорила обо всем. Но в основном так, о мелочах. Чувствуется, поболтать ты любишь.
— И тебе не стыдно было пользоваться тем, что я в бреду?
— Ты сказала, что тебе нравятся мои глаза.
— Я говорила о тебе? — Тэсс пришла в ужас.
— Я похож на рыцаря, который являлся тебе во сне, еще до того как мы поженились.
— О Боже! — простонала Тэсс. Затем она, правда, быстро пришла
Кенрик кивнул, но по его лицу было видно, что он остался при своем мнении. Затем, к счастью, сменил тему.
— Скоро ужин. Не возражаешь, если мы продолжим дискуссию потом, в спальне? Ужинать сегодня мы будем там.
К неудовольствию Тэсс, Кенрик оказался верен своему слову. После ужина он рассказал ей в подробностях все, о чем она говорила во время болезни. Тэсс уверяла, что все это было бредом, обижалась, когда он смеялся над ее смешными увертками. Но смех его пропал, когда она спросила о его прежней жизни. Вначале он пытался уклониться от ответа, но Тэсс настаивала. Тогда Кенрик принялся длинно рассказывать о фантастических приключениях в Святой Земле во время Крестового похода.
Она даже не помнила, заснула ли прямо в кресле или он ее перенес в постель и там сразу же заснула. Пробудившись среди ночи, она удостоверилась, что он рядом, и тут же заснула вновь.
Последующие дни мало отличались один от другого. Кенрик вставал рано и уходил по делам. Тэсс изучала замок. Иногда они обедали вместе, но большей частью порознь. Послеполуденное время он проводил либо с управляющим замка, либо с другими своими подчиненными. Ужинали они обычно у себя в спальне. Там и поговорить было можно.
— А что это за еда сегодня у нас? — спросил он однажды.
Ужин был простой, но гораздо лучше, чем то, что подавалось в большом зале.
— Как, тебе удалось найти в этом доме приличную еду?
— Я рада, что ты обратил на это внимание, — улыбнулась она. — Сегодня ужин для нас готовила Мириам.
— Поблагодари ее от моего имени. — Он отправил в рот большую порцию мяса и запил сидром. Затем потянулся за еще одним куском свежего хлеба.
— Я ее, конечно, поблагодарю, но она странно себя ведет, как будто нервничает. Можно подумать, она кого-то боится. То есть боится, что кто-то узнает, чем она занимается.
На самом деле Тэсс знала, кого боится Мириам. Она боялась Хелен. Сестра была бы очень недовольна, если бы узнала, что Мириам старается услужить брату и его супруге.
— Сегодня я встречалась с твоей сестрой, в покоях наверху. Вы очень похожи между собой. В кого вы оба пошли — в отца, или в мать?
Кенрик поднял от тарелки холодный взгляд. Тэсс нервно сглотнула слюну. Что такого она сказала, что он так разозлился?
— До моей семьи тебе не должно быть никакого дела.
— Но почему? — произнесла она с вызовом. — Я спрашиваю у Хелен, она говорит, чтобы я спросила у тебя. Я спрашиваю у тебя, ты тут же меняешь тему разговора или говоришь, что это не мое дело. Значит, я недостойна вашей семьи? Значит, мне нет в ней места?