Рыцари Галактики
Шрифт:
— Почему не все? — Юэла тряхнула головой.
— В нашем мире, чтобы удерживать власть, лидерам требуется государственный аппарат, важнейшей частью которого являются вооруженные силы и другие органы принуждения. Для тебя это сложно. Со временем ты разберешься в организации нашего общества. У вас все по-другому. Мне тоже было непросто понять, как ваша цивилизация живет и развивается без власти как таковой.
— Яр, но ведь и ты работаешь в одном из органов принуждения. Насколько я понимаю, СБС является именно такой организацией?
— В общем-то, да. Но ее цель — защита цивилизации от потенциальных опасностей как извне, так
— Что же нам делать, Яр? — потерянно спросила Юэла.
— Завтра я встречаюсь с Президентом… От этой встречи зависит многое. Подождем, а там видно будет. — Ярослав привлек ее к себе. Она ответила ему счастливой и немного грустной улыбкой.
Они стояли в большом светлом зале Президентского дворца с высоченным сводчатым потолком, в центре которого сквозь большой стеклянный плафон лился поток золотистых лучей полуденного Солнца.
Президент на невысоком помосте, обитом красным ковром, в строгом, безупречно сидящем костюме произносил речь. До Ярослава смутно доходил смысл его слов. Он думал о другом — что скажет Президенту по самому важному вопросу?
Из задумчивости его вывел легкий толчок. Это Алекс, стоящий рядом, приводил его в чувство. Ярослав коротко взглянул на довольное, переполненное гордостью лицо друга, орден на его груди, майорские нашивки и улыбнулся. Президент закончил свою речь под аплодисменты присутствующих и, сойдя с помоста, подошел к разведчикам.
— А сейчас, господа, прошу вас в банкетный зал, на торжественный прием в вашу честь.
На правах хозяина взяв Джейн под руку, он повел ее к раскрытым дверям.
В разгар банкета, когда приглашенные гости, разбившись на группы, горячо обсуждали глобальные проблемы, Ярослав, улучив момент, подошел к стоящему с Джейн и Алексом Президенту. Вежливо поклонившись, он сказал: — Извините, господин Президент… Я хочу попросить вас об аудиенции.
— Конечно, господин Самарин. Сегодня — ваш день. Я с удовольствием побеседую с вами. Прошу прощения, дорогая Джейн, и вы, господин Смолин. Пройдемте в мой кабинет, господин Самарин.
Пропустив вперед Ярослава, он закрыл дверь кабинета и жестом пригласил его сесть в кресло: — Так о чем вы хотели поговорить со мной?
— Господин Президент, — слегка волнуясь, начал Ярослав. — То, о чем я поведу речь, — весьма важно для судеб Человечества. Могу ли я рассчитывать на полную конфиденциальность нашей беседы?
— Да, конечно, — внутренне собравшись, ответил Президент и внимательно посмотрел на собеседника. — Я слушаю вас, полковник.
Ярослав закурил и, собравшись с духом, сказал: — Господин Президент, я знаю, что Содружество давно ведет поиски внеземных цивилизаций, то есть тех, которые не имеют с нами родственных корней, как те миры, что возникли в результате Великой эмиграции после Третьей мировой войны… Поиски велись и раньше, как только наша цивилизация впервые вышла в космос. До сих пор они ни к чему не привели, хотя и обнаружено множество пригодных для заселения планет. Однако мы нигде не нашли ни самой разумной жизни, ни даже ее следов.
— Извините, полковник, я не совсем понимаю вас…
— Господин Президент, позвольте мне продолжить. Все станет ясно, когда я закончу.
— Вы спрашиваете об этом, исходя из чисто гипотетических предположений? — слегка настороженно спросил Президент.
— Пока да… Но я не позволил бы себе отнимать у вас попусту время, господин Президент. У меня действительно есть что сказать вам, и весьма важное. От вашего ответа на этот вопрос зависит очень многое.
— Вы озадачили меня, полковник. Признаться, я не могу понять, при чем здесь проблемы Контакта. Вы что же, имеете какую-то информацию относительно этого? — Лицо Президента стало озабоченным. — Если так, то вы должны рассказать все, что знаете.
— Однако, господин Президент, вы мне не ответили. Предположим, что мы встретили представителей другой человеческой цивилизации, я подчеркиваю — человеческой, которая по своему развитию значительно обогнала нашу как в экономическом, научном и техническом плане, так и в морально-психологическом и этическом развитии общества. Так вот, что мы ожидаем от Контакта, так сказать, наши побудительные мотивы к нему и наши возможные действия в связи с этим?
— Полковник, вы нашли другую цивилизацию?! — взволнованно воскликнул Президент от интуитивной догадки, вскочив с кресла и в упор глядя на Ярослава. — Да говорите же!
Ярослав выдержал его властный, волевой взгляд и, помолчав, повторил: — Я жду ответа, господин Президент.
— Значит, вы все же нашли ее? То ваше послание с чертежами гравитационного двигателя и компьютера… Они тоже принадлежат ей? — настойчиво допытывался Президент, в возбуждении расхаживая перед Ярославом.
Тот молча курил с ожиданием во взгляде.
— Ну хорошо, — беря себя в руки, сказал Президент, — я отвечу вам. Если то, о чем вы говорите, действительно произойдет, это станет величайшим событием в истории Человечества! Вы правы, говоря о тысячелетних поисках, но вы не знаете, какие гигантские средства потрачены нами ради этого. Что мы ожидаем от Контакта?! Трудно сразу сформулировать то, о чем мечтает Человечество многие века. Если пока не рассматривать психологические аспекты проблемы, а остановиться на практической пользе от Контакта, то он может дать новый импульс развитию науки, техники, экономики, образовании, медицины и других областей. Да вы и сами это знаете, полковник. Контакт может быть полезен для развития обеих цивилизаций. Я в этом уверен.
— А я нет, господин Президент. И вот почему. Как быть, если у этих цивилизаций слишком различен уровень морально-психологического и интеллектуального развития? Вы решили не рассматривать этот вопрос в нашей беседе. А именно он и определяет возможность или невозможность Контакта, а также то, каким он будет. Предположим, что они так далеко ушли вперед в своем морально-психологическом развитии, что чисто человеческие, истинно человеческие ценности для них представляют самое важное, если не единственное, чего они ожидают от Контакта с братьями по разуму и телу. Так вот, готовы ли мы быть их братьями? Готовы ли мы стать лучше, человечнее, чем были до сих пор? Готовы ли ради этого поступиться некоторыми своими устоями, привычками, отбросить предрассудки, страхи, неприязнь и вражду, уничтожить в себе агрессивность?