Рыцари Радуги: Авалон

Рогозина Екатерина

Я заколебалась, не в силах решить, что бы это могло значить. Почему я такая бесполезная? Почему я ничего не знаю об обычаях эльфов?! Как мне вести себя с этой женщиной? Это она согласилась на сотрудничество или объявила мне войну? Моя сестра сразу бы поняла, как к ней относятся. Она всегда честная и прямая, и это располагает к ней других. Я же только хороша в вышивании... Да и то мне далеко до собственных фрейлин.

Я собрала всю свою решительность и взяла браслетик. Не случилось ничего ужасного, поэтому я спрятала плетёную косичку в рукаве. Раз уж решила довериться

молодой целительнице, я взяла свою чашку и осторожно глотнула приятной жидкости.

Во рту раскатилось что-то тёплое, мягкое, почти сливочное, с капелькой медового запаха. Мне почему-то пришла в голову мысль, что если бы Имира очень хотела навредить, она бы подсунула что-нибудь совершенно отвратительное.

Впрочем, всё не осталось так же благополучно до самого вечера. Через какое-то время у меня ужасно разболелась голова, как будто там ворочался какой-то зверь, не в силах выбраться наружу даже с помощью когтей и клыков. К счастью Имира пришла за мной и помогла добраться до кровати. Я тут же заснула.

Без неё я бы упала где-нибудь в коридорах крепости и оказалась совсем беспомощной перед страшной Тенью адмирала. Но неизвестно, что было бы хуже. Мне снова снились мои крылья, увязшие в тёмном болоте, из которого я не могла вырваться.

Я видела смеющуюся в темноте Имиру. Её волосы были распущены, а глаза горели зелёным, как у болотной ведьмы. "Давай, ответь, скажи правду!" - говорила она, обращаясь к кому-то за моей спиной. Это было жутко, потому что я знала, что потом случится что-то страшное.

Наш замок, Ривиль, полыхал, а передо мной появился огромный чёрный биор, какого я никогда раньше не видела. От него исходило ощущение давящего, парализующего ужаса. Я никогда не любила турниры, но в этот раз меня ошеломило то, как быстро были раскиданы в разные стороны наши рыцари незнакомцем, явившемся неизвестно откуда. Даже сестра была ранена, царила паника, а я... что же я сделала?

Я должна была помочь своим подданным... И тогда...

Я кого-то позвала на помощь. Но кого?

Ах, ну да, как же я могла забыть. Это же моя бабушка, правящая королева Эглетта... она дала мне что-то ещё давно, когда я была маленькой девочкой, и разрешила использовать только в самом крайнем случае.

Давящая и липкая тьма неожиданно разошлась в стороны. Я оказалась у бабушкиной кровати, в печальной светлой комнате. Ни единой розы, ни гобелена не было вокруг, лишь голые деревянные стены. Бабушка любила простоту и прохладу, поэтому обстановка была самая скромная.

– Подойди, дитя, - королева Эглетта слабо улыбнулась и протянула мне руку.

Я знала, что она только что вернулась из боя, где была смертельно ранена. И то было чудом, что мы всё-таки смогли снова встретиться. Верный рыцарь Ллир закрыл её биора собой от вражеской атаки, но и это не спасло королеву. Все знали, что ей осталось совсем мало. Нас со Сваной тогда привели к бабушке проститься, но я никак не могла вспомнить, куда ушла сестра и почему я осталась с бабушкой наедине.

Еле сдерживая слёзы, я вцепилась в ладонь королевы. Как я не хотела, чтобы она уходила туда, откуда не возвращаются. Говорят, там везде

яблони и сады, царит красота и гармония, но разве будет какой сад в радость, если из него нельзя вернуться домой?

Её Величество приподнялась на подушках, хотя я видела, чего ей стоит это усилие.

– Ну же, не плачь, мой маленький голубок, - она стёрла слёзы с моих щёк и улыбнулась.
– Я хочу тебя кое о чём попросить.

Она вложила мне в ладони что-то маленькое, тёплое и живое. Я раскрыла пальцы и с удивлением увидела золотистую птичку. Малыш-птенец растопырил крылышки и удивлённо оглядывался. Увидев королеву он жалобно пискнул, как будто знал, что пришла пора прощаться.

– Позаботься о нём, дитя моё, я сама больше не могу этого сделать...
– голос бабушки затих, а руки ослабли.

Я так боялась поднять взгляд, чтобы в последний раз взглянуть на королеву, поэтому смотрела только на птичку. Доверчивая зверушка повернулась ко мне, утешающе заворковала и вполне отчётливо произнесла:

– Здравствуй, Юлия...

Глава 17. Жюли говорит. Две принцессы.

Вы поверить не можете, как я перепугалась, услышав это странное слово "Юлия". Я чуть не уронила птичку... Маленькое тёплое существо преспокойно сидело на моих руках, я чувствовала быстрое биение крохотного сердца.

Я понять не могла, почему меня так напугало это обращение. Ведь оно что-то означало, что-то что я знала, но забыла. И, почему-то, не очень-то хотела вспоминать.

Это был пароль от запертой двери. Стоило её отворить -- я чувствовала!
– - всё тут же изменится. И я всем сердцем не хотела этих изменений. Там было что-то такое, от чего я хотела избавиться.

По стенам королевской спальни побежали трещины, как по старому стеклу. Целые куски начали отваливаться и падать, разбиваясь на осколки, а за ними опять проступало жадное болото. Под ногами у меня противно захлюпало. Птичка испуганно пискнула:

– Я не могу тебе помочь, пока ты не ты!

Я спросила как можно быстрее, пока ледяная чёрная вода не поднялась до моего пояса:

– Это ты "Печать Голубя"?
– меня захватили сомнения, птичка совершенно не походила на знакомых мне голубей.

– Нет, я...
– ответ маленького существа я не успела услышать, холодная жижа накрыла меня с головой.

Я только лишь успела прижать малыша к себе, защищая от гадкого болота. Птичка исчезла из моих ладоней, но я знала, что она где-то внутри, у меня в груди, где ей ничего не угрожает. Правда, пока я способна противостоять тёмной глубине...

Вынырнуть оттуда было совсем нелегко.

Я с огромным трудом разлепила глаза. Имира сидела рядом, держа меня за руку. Жаль, что в этом жесте не было тёплого участия, она всего лишь следила за моим пульсом. Зелёный холодный взгляд тут же впился в меня, изыскивая какие-то признаки, знакомые лишь ей одной, а потом она чуть заметно скривила губы в разочаровании.