Рыцари Старой Республики: Я, Реван
Шрифт:
Вот что я хотел сказать Бастиле. Но не сказал. Потому что долгие пафосные монологи во время боя декламируют только идиоты. И то лишь в театре либо кино.
Либо играх.
Я так и стоял над Бастилой, мы смотрели друг другу в глаза, и, думаю, девушка многое в них могла прочитать, безо всякой «связи в Силе». «Варяг» крепко тряхнуло, я повалился на Бастилу.
И как-то внезапно понял, что не сдамся ни при каких обстоятельствах. Просто не смогу, даже если вдруг снова захочу. Не брошу эту «игру», даже если она и в самом деле всего лишь игра.
–
Я скатился с Бастилы и поспешно вскочил на ноги. За «окнами» пилотской кабины сияли разноцветные радиусы гиперпространства. Напряжение короткого боя ушло, звуки стихли, кораблик снова дрожал привычной рабочей дрожью.
– Отличная работа, команда, — сказал я преувеличенно суровым тоном, избегая смотреть в сторону джедайки. — Повреждения?
– Ерунда, — заверил Карт, проверяя приборы.
– Пустяки, — довольно подтвердил интерком. — Это и боем-то назвать нельзя. Вот когда мы сражались с Республикой, наши могучие боевые корабли рассекали...
Я потянул руку и отключил динамик.
– Манаан? — спросила Бастила преувеличенно суровым тоном, избегая смотреть в сторону меня.
– Как заказывали, — ответил Онаси. Преувеличенно доброжелательным тоном. И даже почти без ехидной улыбки.
– Нас там наверняка ждут.
– Согласен, — признал Карт. — Несмотря на нейтральный статус системы, Дарт Малак не мог не оставить хотя бы небольшую группу наблюдателей.
– Нет, — сказал я. — Малак о этом и думать не станет. Такие вопросы решает Саул. Адмирал Карат.
Онаси неуютно передёрнул плечами и замолчал. Я подумал, что команду надо как можно скорее информировать о моём прошлом в качестве Ревана: иначе кое для кого эта новость окажется слишком большим ударом.
Как же мне нужен хоть кто-нибудь, с кем можно поговорить открыто, посоветоваться. Опытный человек, без джедайской или ситхской дури в башке...
– Карт, — сказал я, — в системе Манаана есть ещё какие-нибудь планеты, станции, что-то в таком роде?
– Пир, — ответил Онаси, сверяясь с навикомпьютером, — но это просто раскалённый кусок камня. Затем Навлаас, газовый гигант, восемь лун... зачем тебе?
– Выходим как можно дальше от Манаана, где-нибудь у одной из этих лун. Имитируем контрабандную операцию... откуда мне знать? Ну, пошумим в эфире, сделаем вид, что передаём товар на другое судно. Затем уходим за газовый гигант и прыгаем к Кашиику.
– Кашиик? Заалбар будет доволен.
– Не думаю, — сказал я. — Но мы здесь не для развлечений собрались.
Уходя из кабины, я включил динамик.
– ...И огромная планета лежала перед моими глазами. Кристаллы замёрзшего газа облаками вырывались из пробоин, лучи турболазеров сверкали в бездонной черноте космоса, истребители шли в строю плотнее, чем лежат волосы на твоей голове. Наши гигантские боевые корабли перемалывали флот Республики, мои воины готовились к высадке на...
42.
Кашиик поразил меня ещё до посадки: вся поверхность его суши выглядела, как земная тайга на снимках из космоса.
Я представил, насколько полно, должно быть, дышится в таком бесконечном лесу... бесконечном не только в горизонтальном смысле. Леса Кашиика простирались на километры над землёй, цивилизация вуки была тонким слоем размазана по верхним кронам гигантских деревьев врошир, и на нижние уровни, в «Лес Теней», рисковали спуститься лишь самые отважные охотники племён.
Я задумчиво посмотрел на Заалбара. В отваге товарища сомневаться не приходилось, но вот осилит ли он в одиночку вытащить из темноты Леса Теней «серого джедая» по имени Джоли Биндо?
По всему выходило, что не осилит. Тащиться в джунгли самому мне, если честно, было просто страшно, а отправлять с вуки других членов команды — совестно. Кроме того, предстояло решать кучу проблем с родным племенем Заалбара: сын вождя, он был несправедливо изгнан с Кашиика из-за каких-то там варварских суеверий. Нет, со временем и эту кривду мы выправим, обязательно... только не сейчас.
Огромный вуки поймал мой взгляд и, не зная, как его истолковать, тихонько заревел-заскулил. Я понимал все три основных диалекта вуки, наследство от настоящего Ревана, но сейчас Заалбар не произносил ничего конкретного. Просто мучился неизвестностью перед ожидаемой встречей с племенем.
– Что такое, Большой Зэ? — спросила Миссия.
Добрая девочка, несмотря на все выпавшие на её долю жизненные трудности. Настоящую, природную доброту не скроешь за манерами уличного оборванца. Сам я, пожалуй, не смог бы относиться к вуки с позиции старшинства: уж очень здоровая была зверюга. А маленькая твилекка — запросто, заботилась о Заалбаре, как старшая сестра.
Интересно, есть в далёкой-далёкой галактике настоящие ксено-психотерапевты? Можно было бы сделать весьма прибыльную карьеру.
Я представил вуки лежащим на кушетке, ноги не помещаются, шерсть не отличить от пледа, и как он рассказывает о проблемах с отцом, например... И не разберёшь: то ли плакать, то ли смеяться.
– Эй, не надо так улыбаться, Мак! — сказала Миссия, переливаясь возмущённой бирюзой. — Это, знаешь ли, Кашиик. Ну да! Это, знаешь ли, то место, где Заалбар родился и вырос. Можно подумать, ты сам по Родине не скучаешь. А? Вот.
– Скучаю, ещё как, — ответил я. — У нас, джедаев, ностальгия — национальная черта характера.
– Это как?
– А вот так. Сядем в обнимку с ручным вуки, напьёмся спиртосодержащих напитков из саморазогревающегося чайника и ностальгируем, ностальгируем!..
– Какое безобразие!..
– Не говори. Кстати, Заалабар, пойдём поговорим: что-то мы с тобой давно не безобразничали.
Не думаю, будто вуки всерьёз поверил, что я увожу его, чтобы банально нажраться. Хотя также не думаю, что он бы отказался. Просто я и не предлагал: сейчас мне был нужен вдумчивый, трезвый разговор.