Рыцарская честь
Шрифт:
Вальтер посмотрел на удивленного брата.
– Вот это наблюдаю с самого рассвета. Тогда еще деревня догорала, но кроме трупов на улице не было ни души.
– Чего же они в замке ждут? Почему не выходят, раз никого вокруг нет?
– Откуда мне знать! Сам хочу поблагодарить кого-нибудь за труд, от которого меня освободили. Тот, кто подставил нам свое плечо, растаял в воздухе, как дым.
Херефорд пожал плечами и вопросительно посмотрел на Сторма, который оставался верхом. Нападению на Ноттингем Роджер не так удивился, как его брат: немало он людей настроил против Певерела по городам и весям. Но тактику нападения понять не мог. Было верхом глупости сжечь поля, деревню, амбары, поджечь крепость – и удалиться. Он доверял сообщению и опытности
– Нет, этого не может быть, – возразил решительно Сторм. – Тогда ехали бы телеги с награбленным добром. Не знаю, что тут нам сулит, но мы тоже кое-что значим. Чего гадать. Давайте станем лагерем перед замком, вызовем их на бой и померяемся силами.
– А ты что думаешь? – намеренно вежливо обратился Херефорд к брату.
Юноша удивился. Брат обычно указывал ему, не спрашивая мнения. Это заронило в душу Вальтера подозрение, но в словах и облике брата не было ничего, кроме искреннего желания разобраться.
– Нам ничего другого не остается, может быть, только показать им небольшую часть наших сил, чтобы выманить их наружу. Мне кажется, они не станут сражаться, пока мы сами не начнем, что бы мы ни предпринимали. Так что я согласен с лордом Стормом.
На том и порешили. Они уже не могли рассчитывать взять замок штурмом, захватив неприятеля врасплох, хотя Херефорд и не считал вообще это возможным. Все замки обычно хорошо охраняются и быстро изготавливаются для обороны, а замок Певерела из-за ненависти, которую к нему питают большинство его соседей, тем более. Немного оставалось сделать и в подготовке к осаде, кроме разве того, чтобы позаботиться о фураже для лошадей и продовольствии для солдат. Они колоннами выстроились позади холма, на котором стояли предводители, на безопасном расстоянии, куда не долетают стрелы, пущенные со стен замка. Неподалеку от деревенского пожарища стали устанавливать палатки, а Сторм, Херефорд и Вальтер поехали вокруг замка – осмотреть его снаружи и разведать прилегающую местность.
За полчаса не спеша, а потом еще медленнее они объехали замок, поглядывая на суровые серые стены, а больше друг на дружку. За стенами не раздавалось ни единого звука, ни одной стрелы не пролетало мимо, никакого движения заметно не было. Эта тишина действовала на нервы. Складывалось впечатление, что из-за зубчатых стен на них обращен не злобный взгляд живого неприятеля, а холодные глазницы самой смерти.
Они выехали к северной стороне крепости и остановились. Здесь можно было попытаться преодолеть стены без особых штурмовых приспособлений, на изготовление которых ушло бы несколько недель. Дружно, хотя и не сговариваясь, они приблизились к стене, нарочно подставляя себя под стрелы лучников, и – ничего.
– Да что они там, вымерли? – тихо бормотал Херефорд, боясь нарушить эту странную тишину, чтобы не разбудить какое-то спящее за стенами чудовище.
То же, видимо, испытывали и его спутники, и они долго стояли молча. Первым не вытерпел Вальтер. Зазвенел его меч, вырванный из ножен, он загрохал им по своему металлическому щиту и громко закричал:
– Выходи! Вылезай, урод проклятый! Лизоблюды и обормоты, выходите сразиться, или отворяйте ворота!
Сторм и Херефорд прикрылись своими щитами, ожидая, что на них сейчас падет туча стрел, но вместо этого раздался хриплый смех. Тут рядом с ними открылась потаенная дверь, так хорошо спрятанная, что они и не заметили ее. В ней стоял кто-то ростом со Сторма, но еще более грузный и безобразный внешне.
– Ну, иди, иди сюда, мой петушок. Сейчас я навалю тебе кучу дерьма, посмотрим, как ты закукарекуешь! Тогда не будешь кричать, чтобы впустили, а поскорее бы выпустили!
Все чары развеялись. Конь Херефорда шагнул вперед, Вальтер даже не успел тронуть шпорами своего коня. Теперь уже звенел громкий смех и чистый голос Роджера:
– Не надо нам твоего приглашения, ты, паршивый обитатель кучи
Все трое сразу повернули и галопом поскакали прочь под свист посыпавшихся на них стрел, которых они так долго ждали. К счастью, они никого не задели, а когда отъехали на безопасное расстояние, Херефорд снова рассмеялся:
– Молодец, Вальтер! Вытащил этого дурака, и он показал нам вход. Надо это место хорошо запомнить. И на душе стало легче. Я уж думал, не заколдован ли этот замок.
В известном смысле Херефорд был прав, замок был заворожен. Это действовали злые чары страха Певерела, парализуя волю защитников, нагнетая предчувствие поражения. Подобное всегда подкарауливает человека, вынужденного сражаться по принуждению. Когда нет ясной цели, даже самые незначительные признаки слабости или неуверенности предводителей действуют на подчиненных разлагающе. Де Кальдо мог бы вселить в них уверенность, потому что сам он страха не испытывал, но этого не делал, не решив для себя, что ему лучше: сражаться или отступить! Он быстро поднялся на стену и посмотрел, как всадники объехали замок кругом и вернулись в свой лагерь. Затем с легкой усмешкой он передал Певерелу послание Херефорда. С одной стороны, ему хотелось разведать, знает ли тот что-то еще о силах Херефорда, а с другой – полюбоваться, как станет ерзать Певерел при этом известии. Это удовольствие он получил, хотя и не такое сильное, как ожидал, а узнать ему пришлось нечто совсем другое. Остаток ночи Певерел искал способ, как ненадежнее спасти свою шкуру и вместе с тем ничего своего не уступить. Выслушав план, де Кальдо его одобрил, хотя рисковал при его исполнении только он один. Ему же должен был принадлежать главный выигрыш в случае успеха, на фоне чего риск показался ему небольшим.
В лагерь Херефорда в качестве герольда послали главного сквайра Певерела. Послание было кратким. При гарантии безопасности де Кальдо готов встретиться с Херефордом в поле у крепостного моста и договориться о мире, чтобы не губить бесцельно жизни людей обеих сторон. Герольду было приказано послание передать не лично Херефорду, а громко огласить его в лагере. Как считал Певерел, это не позволит Херефорду избежать встречи, даже если он этого захочет, дабы не показать своим воинам, что он боится или готов напрасно жертвовать их жизнью.
– Это западня, – сказал Сторм.
– Этот трус отдаст нам все, – засмеялся Вальтер.
Херефорд стал озабоченно теребить свое ухо. Он был согласен и с тем, и с другим, но не полностью. Судя по поведению Певерела, было видно, что он действительно напуган, но трудно было поверить, чтобы такой своекорыстный человек так легко пошел на какое-то соглашение. Также было маловероятно, чтобы де Кальдо рискнул напасть на Херефорда на виду у всей дружины, в присутствии брата и друга, которые тут же обратят против него безжалостное возмездие. Де Кальдо. в таком случае не выбраться живым, так рисковать, конечно, он не станет.
– Каких гарантий просит де Кальдо?
У герольда было на этот счет указание, и он громко ответил:
– Никаких, кроме вашего честного слова. Лорд Певерел захватил ваших телохранителей. Если вы позволите себе коварно напасть на его человека, вы получите от него по куску тела каждого пленника. Как чуткий господин, а о вас все так говорят, вы не тронете посланца лорда Певерела, чтобы не приносить в жертву своих людей.
– Передайте своему господину, что я приду и буду чуток к его посланцу, как к собственной душе. Только ничего разговорами он не добьется. Лучше пусть выведет мою жену и моих людей. Ни на что другое я не соглашусь.