Рыцарские сны
Шрифт:
Но этот сюр подчинялся законам, а не представлял собой абракадабру, и это тоже Саньке импонировало. Пусть она и не знала всех законов и теорем.
Геометрия загадочна, как картины Рене Магритта или Дали. (Не то чтоб Саша любила этих художников. Тем более она не была их фанатом. Она просто знала, что они существуют.)
В общем, жизнь полетела дальше, не обращая внимания на то, что творилось в Сашкиной душе. Теперь ей предстояло дождаться субботы. Пяти часов вечера.
Уроки закончились.
Наконец-то
На даче хорошо, тепло. Уютно. Вот дед на пенсию ушел, да там и осел. После смерти бабушки уже лет пять, как он там живет. Хотя… без деда иногда скучно. Не с кем словом перекинуться. Или посоветоваться.
Мать приходит поздно. Усталая. И начинается! Тянем кота за хвост.
– Ты ела? – начинает мать.
– Ела.
– Почему суп не тронут?
– …
– Сколько можно говорить, что человеку необходимо жидкое и горячее!
– …(а про себя – «Не испить ли нам кофею?»)
– Как дела в школе? – наступает мать.
– Нормально.
– Как отметки?
– Нормально.
Вот такой диалог. Изо дня в день. Но Сашка не в претензии. Это даже хорошо. Вот у некоторых… Говорят, что родители проверяют уроки и вообще лезут во все дела, куда им не надо.
Сашка включила группу Imagine Dragons, альбом Mercury – Act 2 и завалилась на постель, не раздеваясь. На теплое покрывало. Достала свою заветную распечатку.
Конечно, Imagine Dragons – это так… Она – не фанат. Интересно, какую музыку слушали в 1100 году?
«Наверно, только живую, – усмехнулась про себя Санька. – Никаких фонограмм».
Надо бы залезть в Интернет и поискать что-то про древнюю музыку. Но это – потом.
Итак…
«УСТАВ БЕДНЫХ ВОИНОВ СВЯТОГО ГРАДА
I. О том, как следует слушать божественную службу.
Вы, отказавшиеся от собственных желаний, и те, кто до конца сражаются вместе с вами ради спасения душ своих в рядах Великого Царя на конях и с оружием, старайтесь всегда с чистым и благочестивым чувством слушать заутрени, и всякое священное (integrum) богослужение, согласно каноническому установлению и обычаю учителей права (regularium doctorum) Святого Града…» [6]
6
Устав ордена тамплиеров.
Сосредоточиться на уставе сложно. Сашка преодолела несколько пунктов. И который раз в жизни пожалела, что не родилась парнем.
Потому что, будучи женского пола, проблематично стать членом рыцарского ордена. И вообще, орден-то монашеский. Если ты вступил в орден тамплиеров, то, между прочим, должен отказаться от всего мирского.
Проще говоря, предстояло стать монахом. Посещать богослужения. Не иметь никаких отношений с женщинами. Не вступать в брак. А как же… как же любовь?
Андре-е-ей…
Нет, она пока не готова в монахи. Вернее, в монахини.
Да и ордена тамплиеров давно нет. А если и был – он был католическим, а она, Сашка, православная. О чем ей постоянно напоминает дед.
Хотя Сашка практически не представляет, в чем разница. Какие-то слова не так произносят, правила какие-то. У католиков – Папа Римский, а у православных кто? Патриарх?
Разница между православными и католиками Сашкиной жизни почти не касалась. Она была далека от этого, как, например, правила балета и правила конструирования космических ракет, которым сам Бог велел «бороздить просторы вселенной».
Зато рыцари…
Рыцари казались гораздо ближе. И теплей.
Глава 3
Насчет того, что она не родилась парнем.
Ее отец очень хотел сына. Таково семейное предание, пересказанное матерью. Усвоенное с молоком матери, так сказать.
Итак, правило жизни матери № 1:
Все мужчины – предатели.
Правило № 2:
И все дочери – предатели, уже по факту своего существования, ибо то, что родилась дочь, может стать причиной предательства мужчины.
Вот попробуй, доченька, поживи в таких правилах!
Мать не могла себе представить, что отец ушел потому, что просто разлюбил ее. Полюбил, например, другую. Нет!
Нет и нет! Мать никак не хотела признать того, что причина ее неудачной семейной жизни может находиться в ней самой.
Матери стало так тяжело после развода, что она начала искать виноватого. А виновница жила рядом. Заплетала косички, учила стишки. Любила бабушку с дедушкой, а в маме души не чаяла. И не замечала ничего. Ни сном ни духом. Пока не подросла.
Конечно, сам отец ничего подобного Сашке не говорил. Да она и видит… видела отца в последнее время только урывками. По видео-связи.
Если и видит, то почти не разговаривает. В том месте, где должен находиться отец, у Сашки образовалось пустое место. Вернее, дыра. Не то, чтобы совсем черная, но дыра. С оборочками.
Ну, а мама…
Мама обижена. Обижена, как человек. И, если можно так выразиться, мама обижена, как женщина.
Сашка это давно поняла, хоть матери и кажется, что Сашка – еще несознательный ребенок.
Мать бросили. Ей предпочли более молодую и красивую. Ту, что в конце концов родила мальчика.
Мальчика! А тут ходит рядом она, Сашка, как немой укор. Девчонка! Как постоянное напоминание о какой-то материнской неполноценности. Человеческой и женской.
Неужели мать думает, что Сашка этого не видит?
Не чувствует?
Поэтому диалоги с матерью ограничивались супом и пирожками. Кстати, мать варит невкусный суп. Пресный и несоленый. И настаивает, чтоб она, Сашка, его ела. Пирожки же либо получаются, либо нет. Чаще нет, чем да.