Рык Посейдона
Шрифт:
— Больше вы никого не знаете здесь?
— Нет.
— Тогда у нас к вам ещё один вопрос…, последний, — он положил перед Халедом ещё несколько фотографий. Это были одиночные снимки мужчин. На одной из них был изображён мужчина в белой одежде. У него была чёрная борода с проседью и чуть прищуренные, большие, с проницательным взглядом, глаза. Он узнал шейха Субхи Абдель-Карима. Это он направил их на учёбу в Германию, сказав им на прощание — «Аллах поможет вам в учении, а вы отплатите ему покорностью и послушанием». Халед на секунду задержал на нём взгляд, но этого было достаточно. — Посмотрите внимательно… Может быть вы и здесь кого-нибудь узнаете?
— Нет… Здесь я никого не знаю, — быстро проговорил он, словно боялся что его опять уличат во лжи.
— Ну, что же, спасибо! Вы нам очень помогли в
Когда за Халедом закрылась дверь, его знакомый повернулся к напарнику.
— Он узнал его!.. Просто не стал говорить… или побоялся кого-то… Впрочем, нам это и не так уже важно!
Глава 3
— Добрый день, господа! Я рад видеть всех… Сегодня мы немного изменим наш регламент. Я попробую первым отчитаться о своей поездке в Германию. Разрешите? — он улыбнулся и сел в своё кресло. — Как вы помните, на последнем совещании я сказал, что меня очень заинтересовала персона господина Хамади и я хотел бы сам познакомиться с его досье, если таковое имеется… Моё чутьё не обмануло меня… Теперь коротко о нём… Господин Абдель Хамади закончил химический факультет Мюнхенского университета по специальности — физическая химия. Это, как я понимаю, на стыке физики и химии… Причём, закончил блестяще. Затем два года работал в одной из крупнейших химических фирм Германии. Когда он уехал оттуда, след его потерялся… Но в период войны в персидском заливе, наши службы обнаружили его присутствие в Ираке. Об этом говорят как прямые, так и косвенные доказательства. Есть предположение, что он приложил свои руки и голову к химическому оружию Ирака… После этого, он какое-то время находился в Ливии. По данным наших американских коллег в последнее время он периодически появлялся то в Пакистане, то в Афганистане. Чем он там занимался — не ясно, но то, что он готовит химиков, мы имеем подтверждения, как у нас, так и в Германии. Поскольку прямое его участие в каких — то запрещённых, секретных работах нами не доказано, то и передвижения его спецслужбы особо не контролировали… В Мюнхене он готовил двух студентов также на химическом факультете. Причём один из них, был в одно время и у нас… Помните, тот случай с отравлением?… Так вот он опекал их в Германии. Следил за учёбой — и самое главное — устраивал их на каникулы в лучшие фирмы… Есть над чем задуматься… Тут есть ещё несколько странных совпадений… В последний раз он прибыл в Германию как раз перед заходом туда «Тиберии». И в это же самое время там пропадает один из его подшефных. Полиция так и не обнаружила его… Второй студент также исчезает на следующий день, взяв билет до Бейрута. За день до этого, Хамади имел встречу с ним. Немецкая служба вела за ним наружку в связи с последними событиями… Возможно что-то насторожило их и они решили вывести этих людей. Думаю, что это напрямую связано с инцидентом в море… У немецких коллег было также подозрение, что Хамади прибыл в Германия по заданию некой арабской группировки для вербовки специалистов в своей отрасли… Это не подтвердилось, но вскрылись новые обстоятельства к которым, как они считают, может быть причастен Хамади. Они попросили нас прислать им снимки тех двоих, с яхты. Хотят посмотреть, показать — может, что и найдут. Снимки уже отправлены… Это то, что касалось моего интереса… Был ещё один вопрос — происхождение документов об отравляющих веществах. Там пока вообще ничего не ясно до конца, но кое-что уже обнаружили… Полиция разыскала несколько человек, которые в конце войны работали на этом заводе… Сейчас, конечно, это глубокие старики, но всё же кое-что они вспомнили. Особенно ценен рассказ одного из них… Он тогда был ещё совсем молодым и работал как раз в архиве этого завода. И вот что он рассказал…
Уже начало светать, когда Шпеер подъехал к вилле Стиннеса. За эту ночь он уже второй раз проезжал по этому шоссе и мелькание деревьев в свете фар, стало укачивать его. Пока водитель вызывал охрану, Шпеер решил прогуляться вдоль ограды.
Сигнал машины вывел его из этого умственного оцепенения. Он сел в машину и она въехала в ворота. Шины мягко зашуршали по асфальту и вскоре они остановились перед виллой построенной в виде средневекового замка. В нижних окнах загорелся свет и вскоре на крыльцо вышел сам хозяин. Когда Шпеер вышел из машины и направился к нему навстречу, Стиннес спустился вниз и встретил его словами:
— Альберт! Вы, что там, совсем с ума посходили?… Разъезжаете по ночам как волки!.. Или вам уже дня не хватает для ваших планов? — они поприветствовали друг друга и стали подниматься по лестнице. — Проходи!
— Во-первых, здравствуй! А во-вторых, насчёт ума ты правильно заметил. Боюсь, что сейчас и ты будешь в этом плане не совсем здоров…
— Ты так говоришь, как будто русские уже на ступеньках вашей канцелярии, — оглянувшись на Шпеера, с ехидцей в голосе сказал Стиннес.
— Ты зря смеёшься… Буквально два часа назад я всё это уже слышал. За это время многое изменилось.
— Давай загадками будем говорить потом, — они вошли внутрь и поднялись на второй этаж. Там был кабинет Стиннеса. Он задёрнул плотнее шторы и поставил на столик у дивана бутылку коньяка и два бокала. Шпеер сел в кресло напротив. Стиннес наполнил бокалы. — Так что тебя привело в это время? Что, действительно, наши дела так плохи?
Шпеер сделал глоток и откинулся на спинку кресла.
— Я только что был у фюрера…
— А ты думаешь, я не догадался!?… Вы всё ещё собираетесь где-то? Что, на этот раз, вы там придумали?… Видно в светлое время суток у вас голова не работает, так вы по ночам, как кроты!..
— Тише! Домашних разбудишь…
— Будить некого… Я всех отправил на юг, на озеро… Теперь уже на вас надежды очень призрачны. Вам скоро самим придётся паковать чемоданы… Извини за хамство, но я другого уже не предполагаю.
— Может ты и прав… Только давай сначала подумаем о твоих чемоданах. Я ведь не зря приехал к тебе в такую пору… С подачи, а сейчас я в этом уже уверен, нашего партайгеноссе Бормана, фюрер подпишет, а может уже и подписал, приказ на уничтожение всего нашего промышленного и интеллектуального потенциала… Ты понял, что я сказал?
— Пока только одно слово — уничтожение… При чём тут Борман?… Ты можешь говорить яснее, без загадок?
— А яснее — это так… При отступлении наших войск, предварительно должна быть уничтожена всё оставляемая ими промышленная инфраструктура… Уже созданы специальные команды… К счастью, что его стиль работы — основательно и без спешки.
— Кого ты имеешь в виду?
— А я разве не сказал?… Видишь, уже… — Шпеер покрутил пальцем у виска, — Генриха, конечно…. Гиммлера. Поэтому у нас ещё есть какое-то время.
— Смысл?… Может они считают, что потенциала всего мира не хватит, чтобы раздавить нас здесь как тараканов?… Полмира воюет против нас! Неужели это не понятно!?
— Нам с тобой — понятно!.. Давай без эмоций… Кроме уничтожения, необходимо изъять всю технологическую документацию, патенты и всё это оправить в Берхтесгаден, в шахты. Я думаю, что ты в курсе этого строительства… В случае чего — просто уничтожить…
— Альберт! Вы никогда там не задумывались — за счет кого вы живёте?… Я думаю — нет!.. Иначе сейчас вы так спокойно не отдавали бы таких идиотских приказов на уничтожение страны… И хочу ещё заметить при этом — своей… — Стиннес встал с дивана и зашагал по кабинету.
— Уго, послушай… Не надо меня воспитывать в этой ситуации, как школяра! Вспомни тридцать третий год!.. Ты разве не входил в «Генеральный совет»? Или ты забыл, как расплачивался с Шахтом векселями от мыльного пузыря!?… Мы все тут не особо чистенькие…