Рюрик Скьёльдунг
Шрифт:
Византийский флот в это время был втянут в морские бои с арабами и норманнами в Эгейском и Средиземном морях. То есть, возможно, речь идет об осуществлении Рориком Фрисландским и Гастингом блистательного плана по восстановлению Восточного торгового пути из варяг в греки.
К 4 августу 860 года русы покинули окрестности Константинополя. Фотий сообщает, что нападающие ушли с огромной добычей. Он ничего не говорит о причине ухода русов, рассматривая как чудо, что они не взяли Константинополь: «Ибо как только облачение Девы обошло стены, варвары, отказавшись от осады, снялись с лагеря…» Фотий соглашается, что отступление нападающих от Константинополя произошло по инициативе самих русов.
В «Венецианской хронике» Иоанна Диакона нападающие (normanornm gentes) «вернулись с триумфом» (triumpho ad propriam regressa est).
О посольстве русов в Константинополь вскоре после набега известно из окружного послания патриарха Фотия восточным патриархам (начало 867 года) и от продолжателя Феофана. Условия заключенного договора не приводятся, однако оба источника сообщают о желании русов креститься. Фотий удовлетворил это желание и направил к русам епископа.
Целью Рорика Фрисландского и Новгородского на Руси был не захват Константинополя, а заключение долгосрочного мирного торгового договора, что и было достигнуто. Интересно, что Новгородская первая летопись младшего извода, содержащая в начальной части сведения из более древней летописи XI века, в описании похода не упоминает об участии Аскольда и Дира в нем, равно как и об их связи с Рюриком. На основании этого многие историки предполагают, что сведения в «Повести временных лет», написанной в XII веке, об Аскольде и Дире являются позднейшей вставкой, призванной объединить в единое целое разрозненные сведения по древней истории Руси.
«Възвратишася Асколдъ и Диръ отъ Царяграда въ малъ дружинъ, и бысть въ Киевъ плачь велш. Того же лъта бысть въ Киеве гладь велш. Того же лъта избиша множество Печенегъ Асколдъ и Диръ». До этого, в 865 году, сообщается о походе Аскольда и Дира на полочан, которым они «много зла сътвориша».
«Того же лъта избежаша отъ Рюрика изъ Новагорода въ Киевъ много новогородцкихъ мужей».
В это же время в далекой Фризии вспыхнуло восстание конкингов, и Лотарь II собрал народное ополчение, опасаясь, что Рюрик вернется с помощью датчан. Как мы видим, удержаться у власти в двух местах ему удавалось с трудом.
Вероятно, в это время киевский двуумвират стал укреплять южные границы. Так появилась пограничная река Айдер по аналогии с такой межевой рекой Эйдер (Эгидора) в Южной Ютландии.
На северных границах исторической Руси тоже остались следы пограничных мест. Это Кирьяжский погост, расположенный в Лахденпохском районе Карелии. Здесь, на древней границе со Швецией по Ореховецкому договору с шестью межевыми пунктами, расположился поселок Ильме в виде выступающего мыса к Швеции с озером Рюрикаярви и горой Рюрикамяки. Недалеко протекает река Леменка.
Исход многих мужей из Новгорода от Рюрика объясняется плохими политическими известиями и срочным отъездом Рюрика в Европу из-за волнений во Фризии и смерти Лотаря II, поскольку ожидались передел королевств и смена Рориком сюзерена. Новгородские мужи, по-видимому, решили, что Рюрик утратил поддержку европейских королей и свои ленные территории.
Существует еще одно уникальное известие, хотя оно и небесспорно, но связывает несколько событий в один узел. Академик Б. А. Рыбаков пришел к выводу, что русский флот под предводительством Аскольда осуществил три военные экспедиции на греков: успешную — в 860 году, неудачную — в 866-м, когда буря действительно разметала русские ладьи, и в 874 году, когда был подписан мирный русско-византийский договор. Продолжатель Феофана предлагает еще один рассказ, составленный в 950-е годы, о крещении русов. Согласно ему, уже сами византийцы через посольство с дарами уговаривают русов принять христианство, глава же русской церкви получает сан архиепископа.
Историки считают, что сообщения Фотия и продолжателя Феофана описывают одно и то же событие, и предлагает гипотезу, основанную на параллелях в церковной истории Болгарии и Руси. Согласно этой версии, русы, как и болгары, оказались недовольны отсутствием церковной самостоятельности (автокефалии), проявлением чего стало то обстоятельство, что глава их церкви имеет лишь епископский, а не архиепископский сан и сам великий князь был только архонтом-правителем, подчиненным Византии. Недовольство русов вызывало отношение к ним как к новым подданным Византийской империи. Русы изгнали своего
«Сам же проименовася князь великий, еже греческий архикратор, или василевес, а онии князи подручны <…> овлада Варягами, емля дань от них» (Иоакимовский летописец).
Можно предположить, что Рюрик, благосклонно принявший византийского архиерея, был им помазан на царство с присвоением титула василевса, но это, как и самоличное присвоение себе титула великого князя, являвшегося выборной прерогативой среди племен славян-ободритов, вызвало неприятие среди ильменских насельников. В 875 году Рюрик преподнес царские подарки Карлу Лысому к его императорскому коронованию. Анналы Фульды косвенно фиксируют Рюрика в этом году во Фризии. В этом же году Карл Лысый получает титул императора, и анналы Фульды гласят, что Карл Лысый, сделавшись императором, перенял одежду и корону греческих императоров. На одной из миниатюр IX века его корона состоит из повязки (стеммы), украшенной камнями, к которой прикреплена дуга, также украшенная камнями и листьями. Помимо этих даров в руках Карла Лысого в этом же году оказалась одна из едва ли не главных ценностей христианской Византии — легендарная риза или плат Божьей Матери, которую он назвал Camissia и передал в церковь Шартра графства Мэн на хранение в 875 году. От кого, как не от Рюрика-Рорика, он мог получить столь необычное подношение? Именно этот подарок позволил Рюрику стать великим князем в «Вагирской марке». Фактически одновременно с Карлом Лысым Рюрик стал «императором» Руси и балтийских славян-ободритов. Таким образом, в один год в двух разнополярных государствах два правителя, став императорами, переняли греческие титулы и инсигнии власти. Было бы упрощением считать это проявлением амбиций личности. Скорее это был вызов третьей, Византийской империи и логическим продолжением дела Карла Великого в строительстве «града божьего» с единым европейским центром. Однако для обоих это императорство было не долгим. Симптоматично, что главным хранителем ризы, то есть графом Шартра, император назначил брата Рюрика по оружию — викинга Гастингса.
«Умер Рюрик и передал княжение свое Олегу — родичу своему, отдав ему на руки сына Игоря, ибо был тот еще очень мал».
В рукописном отделе Российской национальной библиотеки Санкт-Петербурга имеется хронограф в составе собрания рукописей Ф. Толстого (Индекс: Q IV 88. Л. 766 об., 767 об.). В него вшита тетрадь, выполненная скорописью, под заголовком «Государство Рюриково», в которой сообщается следующее: «Ходиа князь Рюрик с племенником своим Олгом воевати лопи и корелу. Воевода же у Рюрика Валлт и повоеваста и дань возложиста <…>. Лето <879 г.> умре Рерик в кореле в воине <…> княжив лет 17». Одним из первых эту летопись использовал частный издатель Н. И. Новиков в своей «Подробнейшей истории государей российских». Он не сослался на первоисточник и никак не прокомментировал этот материал. Историк второй половины XIX века К. Н. Бестужев-Рюмин остановился на этом событии, подчеркивая, что «невероятного тут ничего нет». Недоверие вызывало лишь имя Валлта (Валит), хотя в переводе с карельского оно означало «избранный» и было нарицательным. Так называли в Кореле старейшин погостов. Первое упоминание Корелы как территориального образования мы читаем в бересте № 590 от 1066 года из Нутного раскопа, где написано, что «Литва встала на Корелу». Само же летописное упоминание о Кореле имеется в Новгородской первой летописи от 1143 года.
Важно отметить, что это не единственное сообщение о смерти Рюрика в Северном Приладожье. Одна из летописей, написанных скорописью XVII столетия, имеет заглавие «Летописец о больших княжениях и о битвах, како же побеждали князь князя и колько который князь княжил на своем княжении». В ней говорится, будто Рюрик с Олегом воевали Лопь и Корелу и что в 879 году Рюрик умер в Кореле. О смерти Рюрика в походе говорится и в рукописи под № 249 (лист 11) из рукописного фонда Ростовского музея.
Во Владимирском летописце сообщено, что «умре Рюрик на поле в лето 6387». Тверской летописный свод уточняет, что Рюрик, умер «в Новгороде, княжив лет 17». Составитель же Мазуринского летописца уточняет возраст усопшего Рюрика: «И поживе Рюрик в Новеграде, княжет 17 лет, всех же лет жив 87 и умре».