Рывок в неизвестность
Шрифт:
К тому времени, Энрике уже выловил в сети многочисленные ссылки на виртуальный блог Вортова, где помимо видео от Лены, был также опубликован материал, полученный от Хона. Проблема была в том, что с момента, как они покинули поселение J-117, этого материала у него уже не было. Даже в виртуальных хранилищах, если допустить взлом.
Согласно плану, люди Джунтуна должны были переслать видео в один из анонимных файлообменников. Из всего вышеперечисленного следовал один вывод - история с видео от Хона была подставой от начала и до конца. Был ли он целью или всего лишь средством совершенно неважно, свою долю неприятностей он непременно получит.
В момент, когда Энрике начал читать наиболее популярные комментарии к видео с мертвой Зетой Ковальски, Андрей осознал две вещи: во-первых, сто к одному - он уже уволен, что объясняло проблемы с доступом к сети через спутник канала, а во-вторых,
. Но то ли дело было в том, что в богов он не верил, то ли причина для чуда была слишком ничтожной, но уже по приезду в Равнич, поспешивший поскорее просмотреть почту, Андрей узнал, что помимо увольнения с канала, а также сопутствующего иска за размещение, купленной на деньги канала, информации в открытый доступ, он получил уведомление о том, что его дело рассматривал общественный совет Вавилона в связи с массовыми беспорядками. В случае если его признают причастным, а он был уверен, что так оно и случится, это означало лишение гражданства самого крупного и процветающего города одноименной планеты, а также превращение в практически бесправное существо. Иными словами, это означало полный крах привычной жизни.
Дальше события развивались стремительно. Андрей устроился в небольшом отеле и, попрощался с Энрике, который решил не задерживаться в городе, чтобы не усугублять неловкость ситуации, в которой они оказались. Глядя на уезжающую вдаль черную машину, Андрей мысленно сплюнул и перевернул новую страницу своей жизни.
Равнич был небольшим городом, в нем насчитывалось не более ста тысяч жителей, однако по меркам сектора вольных поселений, он мог соперничать с Бангзом, непризнанной столицей сектора. В отличие от большинства соседей, Равнич был не просто разросшимся шахтерским городком, как раз наоборот, крупных шахт в окрестностях не было, но настоящим перевалочным пунктом на запад и юго-запад, то есть в КНР и корпоративный сектор, соответственно. А это значило, что самыми главными зданиями здесь считались железнодорожные вокзалы, речной порт, а также здание биржи, являвшееся третьим столпом экономики города. Местная архитектура следовала в русле местной экономики.
Многоэтажная застройка в центре, не выше пяти этажей, там же располагались вокзалы и всевозможная развлекательно-туристическая инфраструктура, которую и должны были обслуживать жители близлежащих домов. На севере, вдоль трассы, располагались коттеджи более состоятельных граждан, там же находилось полицейское управление и, как ни странно, мэрия. Исторический центр был отведен бирже.
На юге, за рекой и разводным мостом, объединяющим обе части города, располагались речной, порт, склады и, прилегающие к последним, жилые кварталы. Вообще, склады здесь были везде - на юге, на западе, на востоке...и даже в респектабельных кварталах северной части располагался арсенал местных сил самообороны. Андрей неспешно бродил по широкому тротуару, слушая шелест листьев и пытаясь выбрать место, где можно расслабиться и обдумать сложившуюся ситуацию. В конечном итоге, он словно былинный богатырь, оказался на распутье, поглядывая то на затрапезный вид бар, то на небольшую кофейню с летней террасой. Немного, подумав, Вортов направился прямо, к автомату, предоставлявшему услуги оперативной полиграфии. Разобравшись с крайне дружественным интерфейсом, он ввел необходимые данные, внес оплату и через минуту получил небольшой круглый значок, надпись на котором, в буквальном смысле черным по белому, гласила: "Думать членом опасно для жизни".
Недолго думая, Андрей прицепил сувенир к правому карману уже порядком засаленной штормовки и неторопливо побрел в сторону кофейни.
"Кофе не дает ответов на вопросы", - меланхолично отметил для себя Андрей, который чуть раньше по той же самой причине отверг алкоголь. Он ожидал, некоторого просветления в голове, но беда была в том, что оно ему было и не нужно. Поскольку Вортов предельно четко осознавал не только всю глубину проблемы, но и возможные пути...нет, не решить, но хотя бы слегка сгладить ситуацию.
Так прихлебывая отличный, молотый вручную кофе, словно это обычное растворимое нечто из искусственного сырья, Андрей просматривал отправленные Максом сообщения.
Конечно, многое он уже знал, но письма позволили дополнить недостающие части мозаики. И сейчас Андрей пытался сложить все кусочки воедино.
Итак, в ту злополучную ночь в его виртуальном блоге была опубликовано видео Лены, которая не пожелала вводить в чужом устройстве данные своего аккаунта. Это объясняло звонки Инги, дура Звенцова не придумала ничего лучше, чем записать вступление в одной простыне. Рейтинг поднимала.
Далее начинаются события, имевшие к Вортову лишь опосредованное отношение. В течение десяти часов после появления записи начинаются масштабные беспорядки в Вавилоне с десятками человеческих жертв. Выступления явно срежиссированные, плюс откуда-то возникают массовые вборсы о клонировании, хотя видео не дает сто процентного указание на суть происходящего. К тому же в сети, после его появления обсуждались самые разные версии. Ну а дальше, судя по письмам Макса, последовали скандал с Зетой Ковальски, судебные иски от самой зеты, пятого планетарного канала и администрации Вавилона, в связи с чем все его счета были заморожены, до разрешения споров в суде. На первый взгляд ситуация выглядела прескверно, однако Андрей не отчаивался. Факт появление видеофайла на планшете с внешнего устройства был легко доказуем. А вот доказать тот факт, что это видео вообще когда-то у него было будет сложно. Вряд ли Хон станет давать показания, а если и станет, то веры ему нет. Лена, если конечно все это нее ее рук дело, что маловероятно, но все же возможно, даст показания в его пользу. И на этом, собственно все. Это автоматически решало проблему с и иском Ковальски и с иском пятого канала, правда во втором случае не в его пользу. Но тут уж ничего не поделать, придется расстаться с большей частью сбережений и выплатить шестьдесят тысяч амеро. Неприятно, но за возможность выпутаться из подобного переплета, Андрей был готов пойти и не на такое. Останется лишь выяснить, кто же это ему так удружил?
Легкая вибрация планшета, прервала мысли Андрея. Оказалось, он получил новое сообщение с гостиничного приложения, в котором сообщалось:
"Уважаемый постоялец, извещаем вас, что сегодня в двенадцать пятьдесят пять на ваше имя поступило сообщение из полицейского управления города Равнин."
Далее была размещена ссылка на текст сообщения:
"Господин Вортов, с прискорбием извещаем вас о том, что сегодня в двенадцать часов десять минут, на улице Речная "14А" было обнаружено тело. В ходе генетической экспертизы и сравнения образцов с базой планетарного комитета по охране правопорядка, было установлено, что тело принадлежит господину Энрике Гонсало. В ходе предварительного следствия было установлено, что вы являетесь единственным человеком городе, лично знавшим жертву.
Просим вас прибыть по нижеуказанному адресу для дачи показаний и последующего опознания не позднее пятнадцати часов по местному времени. Младший инспектор Луис Хайме".
Ну вот, а он то думал, что сегодняшний день не может быть хуже.
Глава 5.
"...Таким образом, вольные поселения меняют частичку суверенитета на собственную легализацию. Без лицензии планетарной комиссии по охране правопорядка любые действия местных правоохранителей считаются незаконными, а решения судов ничтожными".
"Политическое обозрение", выпуск N 200.
Полицейский участок Южной стороны оказался трехэтажным бетонным зданием, если и выделявшимся на фоне невзрачных соседних зданий из кирпича, то лишь в худшую сторону. Вообще южная часть города резко контрастировала с другими районами. Явственные следы вандализма в виде испорченных камер видеонаблюдения, раскуроченных кофейных автоматов и, спешно закрашенных коммунальными службами, граффити. Притом, разноязычные надписи вроде: "Да здравствует конфедерация", коммунальщики не закрашивали то ли из солидарности, то ли по еще какой-то причине.