Рывок в неизвестность
Шрифт:
"Но ведь изначально они и не позиционировали себя как террористы",- внезапно вспомнил Андрей.
– "Все ведь вообще началось с информационного ресурса, ставившего целью просвещения населения о жизни на новой планете. Этакая продвинутая онлайн- энциклопедия. Затем у них возникли какие-то проблемы с публикациями, возник сандал и...содержание статей резко изменилась. Вместо статей из рубрики все обо всем, начали публиковаться материалы политического характера".
В принципе, это многое объясняло. Запись того корейца как раз попадала в категорию информации, которую "Новый Рассвет" мог желать широко растиражировать. Планетарный канал для этого подходил как нельзя лучше.
"Однако, почему Анна никогда не использовала его для вброса информации раньше?" - Думал
Через некоторое время, Андрей осознал, что помимо историй про чупакабру, упырей и чудовищ морских глубин, наводки на самые "звездные" истории, те, что сделали его знаменитым и ценимым руководством канала, всегда были следствием наводки от анонимного источника. Конечно, истории про чупакабр и прочую чепуху также приходили анонимно, исключение составляли лишь сумасшедшие или просто жаждущие внимания люди. Но разница была в том, что информацией о генно-модифицированных наркотиках, подстраивающихся под генотип клиента, обладал не каждый обыватель. Примерно полчаса спустя Вортов предварительно составил список тем, которые входили в категорию тех, которые "Новый Рассвет" желал бы растиражировать. История с проститутками-киборгами? Это в его передаче, измененной по настоянию Готлиба, вышло забавно, а если задуматься? Подобное сходство с человеком, что даже клиенты ничего не заметили во время очень близкого контакта, могло заставить сторонников теории о грядущем восстании машин начинать строить себе бункер. Эксперименты с гипнозом? Вроде и чушь, но если "Новый Рассвет", выловил в этом зерно правды, то становится не по себе. И так, по разным прикидкам, набралось около дюжины подобных историй, которые и составляли основу его карьеры.
"Это, что же получается? Собственным успехом я обязан кучке террористов? Но тогда зачем нужна была эта подстава? Зачем избавляться от ценного канала поставки информации ради заурядной, на фоне прочих, истории? Или, быть может история не столь заурядна, как кажется на первый взгляд?"
В конечном итоге, Андрей пришел к выводу, что вся история, во многом была рассчитана именно на его смерть, которая должна была стать этаким венцом его карьеры. Терновым. Без возможности обвинить мертвеца в подлоге и еще каких-то неблаговидных делах, волна возмущения в Вавилоне не затихла бы так быстро, а там кто знает на что еще Анна и ее друзья рассчитывали. Но, в итоге, он выжил и сторона, не заинтересованная в разрастании конфликта, незатейливо повесила на него всех собак, перенаправив волну народного гнева в безопасное русло. Придя к такому выводу, Вортов заметно успокоился. Но, все же, даже по прошествии пару часов, за которые он успел почти опустошить подаренную бутылку виски, его не покидало ощущение, что в истории с нелегальным клонированием он умудрился за деревьями не увидеть леса. Сделав мысленную зарубку, разобраться во всем этом позднее, он погрузился в спокойный, расслабляющий сон.
На следующее утро его выписали из больницы и Вортов направился в расположение. Даже с учетом, того, что компания согласилась досрочно разорвать контракт, обязанностей по обслуживанию сигнальных полей с него никто не снимал. Впрочем, в условиях острой нехватки личного состава, о подобном послаблении в принципе не могло быть и речи, так что Андрей особо и не надеялся.
Сослуживцы встретили его прохладно, хотя и без особой враждебности. Вортова это не слишком задевало и вскоре он уже втянулся в привычный ритм, ежедневно перестраивая сети датчиков, извлекая информационные накопители и перенастраивая ретрансляторы. А в остальном он просто ждал предстоящего увольнения, которое, как выяснилось буквально через пару дней, задерживалось на неопределенный срок, о чем известил его непривычно хмурый сержант Рамирез:
– Настраивайся на то, что ваша договоренность с представителем компании может быть пересмотрена. Обстановка обостряется
– Если я правильно помню уговор, - хмуро произнес Вортов, - то компания согласилась отпустить меня без всяких условий. Ни о каком обострении речи не было.
– Не было, но и юридических гарантий тебе тоже никто не давал. Все держалось на желании менеджмента обставить расставание по-хорошему. Теперь расставания не будет. Вопросы?
– Нет.
– Нет, сэр, - строго поправил сержант.
– Возвращайся-ка мысленно к службе, иначе будут проблемы.
– Так точно, сэр,- отозвался Вортов, настроение которого было окончательно испорчено.
Однако, долго предаваться унынию у него не получилось. Причины возникших трудностей компании разъяснились еще через два дня. Андрей как раз был в отдыхающей смене, когда со всех концов вокзала, к центральному павильону потянулись солдаты разных подразделений. Он последовал за толпой и еще издалека увидел в кольце главного голопроектроа, приспособленного умельцами из киберкоманды к трансляции континентального телевидения, крупного чернокожего мужчину в военной форме с множеством позолоченных регалий и огромным количеством медалей.
– ...беспринципность и алчность корпораций, жаждущих загрести под себя все, до чего дотянутся руки. Они не остановятся не пред чем. И пока подконтрольные им СМИ твердят о новом демократическом правительстве сектора вольных поселений, мы все с вами знаем о настоящем выборе, который эти люди сделали несколько месяцев назад. Я не могу смотреть, как то, что когда-то случилось с народами Африки происходит сейчас у порога нашего нового дома. С тяжелым сердцем, полностью осознавая всю тяжесть возможных последствий, я отдал приказ войскам Африканского Союза перейти границу сектора вольных поселений и установить в этих землях мир. Если мы не дадим отпор прожорливому корпоративному спруту здесь и сейчас, то завтра война придет и в наш дом. Я призываю всех граждан союза сплотится в этот трудный час и вместе покарать бесчеловечную капиталистическую машину, из-за которой наши предки когда-то лишились родины.
После этого в поле проектора появилась миловидная телеведущая, рассказывающая зрителям о начале всеобщей мобилизации в Африканском Союзе. О предположительных силах сторон, и возможном исходе конфликта. Дальше последовали прямые включения со всевозможными экспертами, строившими собственные гипотезы и безостановочно жонглировавшими цифрами и фактами.
– Да ерунда все это, - неуверенно начал какой-то тип с нашивками, обозначавшими его принадлежность к линейной пехоте.
– Средний черный пехотинец облачен в тестерлин второго класса. Это немногим лучше, чем пожарный костюм, даже наши вспомогательные части снабжены лучше. На вооружении - древние калашниковы. Ерунда, еще раз повторяю. Мы перестреляем их как банки из-под пива.
– А танки ты тоже перестреляешь?
– раздраженно спросил его сослуживец, -Если на, то пошло, наши позиции запросто перемешают с землей артиллерией. К слову, шестисотый АК примерно в двадцати процентов случаев пробивает броню наших "Дрого-6".
– Зато и тепловыделение у них такое, что не только визором, со спутника засечь нужно.
– Возразил первый.
– Я вот не думаю, что при их численности, они особо скрываться будут, - после этой фразы оба на несколько секунд замолчали, пока первый не подвел итог дискуссии одной фразой:
– Вот ведь дерьмо.
Второй на это лишь молча кивнул и Андрей, потеряв интерес, двинулся дальше. Но не успел он даже пройти к центру зала, как нарукавный коммуникатор известил его о том, что через пятнадцать минут сержант ожидал видеть их всех на брифинге в их же жилой зоне.
– Как некстати то, - пробормотал Вортов и развернулся, чтобы двинуться в противоположном направлении. Идти куда-то еще банально не было времени.
В общем, через семь минут он уже вернулся в комнатушку, которая и служила пристанищем для остатков роты технической разведки. Сержант уже был там и, мельком глянув на Вортова, обратился к собравшимся: