Рывок в неведомое
Шрифт:
– Плесни мне водички, – обреченно попросил Голиков.
– Я и баню истопила, тебя дожидаючись. Придешь из гостей – помоешься. И потом, Гаврюшка приходил.
– Гаврюшка?.. Он чего хотел?
– Плакал. Отец его, Митька, ходил к Астанаю выкупать ихнюю мамку. Астанай не отдал.
Голиков стянул с ноги грязный, заляпанный глиной сапог, потом другой. Хотел поставить возле вешалки и вдруг с
– Аркаш, ты чего? Или я чем тебя обидела?
– При чем здесь ты? Шагу не могу ступить, чтобы не наткнуться на Соловья!..
Через четверть часа в новой шинели и в новых сапогах, держа под руку принаряженную Аграфену, Голиков прошествовал к дому Анфисы. Аграфена несла аккуратную корзиночку с пирожками, завязанную чистой белой тряпочкой. И еще через полчаса вся деревня знала: «Голик-то с Грушкой гуляют нынче у Анфиски».
А настроение для гулянки было самым неподходящим. Голиков чувствовал себя виноватым, что бессилен помочь Гаврюшке, хотя именно ребенку отряд был обязан своим успехом. Наутро были назначены похороны Лаптева. А затем предстояло написать письма родителям и женам погибших. Вот уже три года, если умирали бойцы, Голиков извещал их близких только сам.
– Извините, что опоздали, – церемонно произнес Аркадий Петрович, входя в дом Анфисы, – Я только вернулся. Аграфена сказала, вы ждете нас ужинать…
– Да уж вторые сутки жду, – ответила, сдерживая смех, Анфиса. – Ужин едва не простыл.
Она снова была красива и оживленна, однако Голиков уже знал, какой душевный мрак умела она скрывать за своим оживлением, и уважительно пожал ей руку.
В комнате за приготовленным и еще не разоренным столом сидел высокий плотный мужчина с хищным крупным носом. Голова его густо поросла темным, негнущимся, коротко постриженным волосом. Чернотой отливали брови и даже гладко выбритые щеки. На Голикова с Аграфеной он взглянул спокойно, без видимого интереса.
– Знакомьтесь, – предложила своим гостям Анфиса.
– Вася, – отрекомендовался темноволосый и, не подымаясь, протянул Голикову через стол громадную лапищу. А затем, поколебавшись, добавил: – Кузнецов.
– Аркаша, – нарочито простецки назвался Голиков, отвечая на рукопожатие.
На Аграфену Кузнецов даже не взглянул.
– Присаживайтесь,
Но Голиков с Аграфеной, не сговариваясь, сели на табуретки с противоположной стороны стола: Аграфена потому, что обиделась на невежу, а Голиков потому, что так было удобней наблюдать за Василием.
– Мой квартирант, подружка, трое суток не ел: такая у него служба, – сказала Аграфена. – Я ему пообещала, что ты его накормишь.
– Да уж как-нибудь накормлю, – фыркнула Анфиса.
Она была в отличном расположении духа. То ли из-за приезда Кузнецова, то ли из-за прихода Голикова, то ли потому, что свела их вместе.
– Что же вы не бережете свое драгоценное здоровье? – с укоризной спросил Кузнецов.
– Много работы, – уклончиво ответил Голиков. Он не имел понятия, кто такой Вася, и не спешил вступать с ним в беседу.
Анфиса выбежала из комнаты и вернулась с запретным, зеленого стекла штофом, виновато глядя на Голикова.
Аркадий Петрович притворился, что не заметил этого взгляда, а Кузнецов сразу оживился. Голиков, положив на тарелки женщинам соленой рыбки, взял изрядный кус и себе и начал есть с хлебом, наблюдая за Васей.
«Не робок, – отмечал он, – кое-что в жизни хлебнул. Держится уверенно. Только не пойму: эта уверенность от избытка физической силы или оттого, что кто-то за его спиной стоит? Скажем, Астанаев? Нет, если бы Вася служил Астанаеву, Анфиса не стала бы водить с ним компанию… Теоретически, – поправил он себя. – А практически ей могли пообещать, что заберут ее обратно в лес, если она не подсунет мне Кузнецова…»
Анфиса налила всем в граненые стаканчики. Самогонка была плохо очищена. Над столом поплыл запах сивушного масла.
– Ну, со свиданьицем, – сказала она.
Кузнецов со всеми чокнулся и со скучающим видом выпил. Женщины только пригубили, а Голиков, смущенно улыбнувшись, поставил свою стопку на стол. Кузнецов удивленно приподнял бровь.
– Не могу, – простодушно объяснил Голиков. – Если выпьет боец, я обязан его наказать. Ведь в стране сухой закон. И я не делаю того, что запрещаю другим. – И принялся за еду.
Конец ознакомительного фрагмента.