Рыжая Мэри
Шрифт:
— Мисс Лоунфер, что с вами?
— Все хорошо, — выдавила улыбку Сесилия. — Так о чем вы говорили?
Мангала пустилась в долгие и витиеватые описания танцев и балов. Закончив о балах, она плавно перешла к музыке, после чего заговорила об операх. Сесилия поддерживала пышную речь Мангалы редкими замечаниями и односложными фразами. Неожиданно леди Вэндэр замолчала и коротко заметила:
— У вас нитка опять порвалась. Вы слишком сильно за нее дергаете.
Бросив на вышивку испепеляющий взгляд, Сесилия закусила нижнюю губу и начала вставлять в иглу новую нить. Нитка упорно
— Почему вы нервничаете?
— Я спокойна, — сквозь зубы ответила девушка и сделала очередную попытку.
— Не волнуйтесь, — покровительственно заметила леди и после паузы добавила: — Я схожу вниз, принесу другую иглу.
Когда дверь за Мангалой захлопнулась, Сесилия с силой бросила на пол вышивку и прошептала несколько отборных ругательств. Отведя душу, она подняла ткань и спокойно положила ее на стол.
Дверь тихо скрипнула, и в комнату зашла Эльза. Увидев подругу, Сесилия простонала:
— Я больше не могу, Эльза. Это невыносимо! Я устала!
— И это говорит мне Рыжая Мэри?! Я читала о тебе совсем другое.
Эти слова как раскаленный хлыст стегнули девушку по щекам. Она выпрямилась, постаралась успокоиться и, взяв себя в руки, приветливо улыбнулась. Сглотнув, она благодарно взглянула на подругу. Эльза кивнула и так же бесшумно, как и зашла, вышла из помещения. Стыд за свою слабость и несдержанность стучал в висках, напоминая Мэри, кто она такая.
Вскоре вернулась Мангала с новой иглой. Следующие два часа Сесилия вместе с леди Вэндэр провела за вышивкой.
Вечером, когда уже стемнело, Мангала стояла возле зеркала, поправляя перед сном свой чепец. Ее служанка быстро суетилась вокруг госпожи, взбивая подушки и поправляя одеяла. Мангала неторопливо зевнула и, скинув шаль, залезла под теплое одеяло. Неожиданно в комнату леди Вэндэр постучали. Мангала поморщилась и, велев негритянке открыть, нехотя накинула меховую шаль. К удивлению негритянки, за дверью оказалась мисс Лоунфер. Без всяких объяснений она зашла в комнату и приветливо обратилась к Мангале.
— Замечательная ночь, не хотите ли немного подышать воздухом?
— О, мисс Лоунфер, это очень мило с вашей стороны, но я уже приготовилась ко сну. Тем более, там уже становится холодно.
— Бросьте, леди Вэндэр, свежий воздух никому не вредил. После прогулки легче заснуть.
Недовольно наморщившись, Мангала все же согласилась, и через несколько минут две дамы уже спускались по мраморной лестнице.
Вскоре они уже сидели на резной лавочке вблизи центральных дверей замка. Мангала вдохнула ночную прохладу и, поежившись, покосилась на спутницу. Она, казалось, не чувствовала холода, а лишь с наслаждением смотрела на усыпанное звездами небо. Подняв глаза, Мангала тоже посмотрела на звезды. Не увидев ничего особенно интересного, она нетерпеливо кашлянула. Сесилия, словно очнувшись от своих мыслей, задумчиво произнесла:
— Какое ясное небо, наверно, на море сейчас штиль.
— Наверно, — сухо ответила леди, начиная замерзать.
— Знаете, Мангала, — Сесилия впервые обратилась к ней
— Да-да, — перебила Мангала, сдерживая свое раздражение. Мысль, что сейчас она уже нежилась бы в теплой постели, выводила ее из себя. — Знаете, Сесилия, все это, конечно, очень интересно, но мне очень холодно. Вы извините меня, но я вернусь в замок, предлагаю и вам последовать за мной. Звездами можно полюбоваться и из окна.
— Я еще посижу здесь, — грустно отозвалась та.
— Смотрите, не простудитесь. Сейчас уже холодно.
С этими словами Мангала поспешила к теплой натопленной комнате родного замка. Сесилия вздохнула и подняла глаза к ночному небу, столько раз служившему ей картой и не раз спасавшему жизнь.
Глава 25
На следующий день была последняя тренировка Патрика и Сесилии. Холодная картинная галерея, уставленная по стенам мраморными статуями древнегреческих богов, была, как всегда, погружена в полумрак.
— Начали! — крикнул женский голос, эхом отразившийся от стен.
Торжественную тишину галереи нарушил лязг металла. Быстрые шаги разносились эхом по залу. Свечи на стенах трепетали от двух стремительно двигающихся фигур. Казалось, что время замерло, только четкие, хорошо поставленные движения существовали в этом просторном зале искусства. Вдруг люди остановились, тяжело дыша: они смотрели друг на друга, не отрываясь. Шпага каждого из противников упиралась в грудь другого.
— Я же обещала за неделю научить тебя, — наконец выдохнула Сесилия и опустила оружие.
— Спасибо, — улыбнулся Патрик, тоже убирая шпагу.
Молча пожав друг другу руки, они пошли переодеваться, а мраморные статуи все так же безразлично взирали перед собой.
После конной прогулки Патрик поехал в Лондон за вещами к свадьбе, а Сесилия скрепя сердце направилась на последний урок к Эльзе. Завершив обычный нудный разговор, изучение приборов, походку, вышивку и пять различных танцев, Сесилия плюхнулась в кресло и, покосившись на подругу, демонстративно положила ноги на столик. Эльза села рядом как ни в чем не бывало, и начала потягивать остывший чай. Сесилия разочарованно убрала со стола ноги. Помолчав некоторое время, Эльза произнесла:
— Вы способная ученица, Сесилия. Я рада, что за неделю вы многому научились. — Она замолчала и уже по-дружески спросила: — Я подумала: а читать, писать-то вы умеете?
— Да, — девушка мягко улыбнулась. — Эльза, прошу, называй меня на «ты».
Горничная благодарно кивнула. Мисс Лоунфер пристально оглядела собеседницу, отчего той стало не по себе, и спросила:
— Скажи, откуда ты знаешь все это?
— Я не совсем поняла вас… то есть, тебя.
— Я имею в виду то, чему ты обучала меня. Откуда ты это знаешь?