Рыжая помеха
Шрифт:
— Неужели? А почему он тебя искал по всей области этой зимой?
— Кто?
— Росянский.
— Да я в душе не ебу, кто это, господин депутат! — я наглею, грублю, короче, веду себя по-быдляцки. Но вот есть ощущение, что на понт меня берет Красцов, иначе бы все давно выложил.
— Грубый какой мальчик, — смеется депутат, опять откидываясь на спинку кресла и отпивая свою вонючую дрянь. — Далеко пойдешь… Если будешь умнее.
— Пока не жаловался, — скалюсь я довольно.
— Так, хорошо… — Красцов становится серьезным, — по твоей схеме я все понял, неплохо, товар твой тоже хорош, если будет возможность его делать в моей лаборатории…
— Оборудование надо глянуть…
— Да, глянешь.
— И, если все же будут сложности с уходом от Ворона… Я могу помочь. У меня есть для этого все возможности.
— Че, лапа в прокуратуре? — усмехаюсь я.
— Связи, мальчик, в наше время решают все.
Черт… Не смогу раскрутить его на имя человека в прокуратуре… Васильич будет недоволен…
— Жду от тебя информации по возможности выпуска вашего препарата на нашей платформе, и потом уже будем набрасывать по срокам все.
— Понял.
— Поверь, ты не пожалеешь, что решил работать со мной. Мне нужен вот такой… Серьезный мальчик. Мой Витя… Он все-таки еще маленький. А в тебе прямо чувствуется правильный подход к делу… В тюрьме сложно пришлось?
Перемена темы немного напрягает. Это с чего бы интерес?
— Как и всем, — коротко отвечаю.
— Ну… У тебя есть кое-что, что могло смягчить срок пребывания… Сделать его проще…
— Это вы о чем?
Черт… Неужели узнал про мои драки на зоне? Так я, наоборот, от звонка до звонка, потому что в карцере половину срока…
— Ты — красивый парень… Это во многих ситуациях плюс…
А-а-а, бля!
Все же не просто так он на меня пялится все это время! Шары подкатывает, сука!
— Не плюс, господин депутат, — усмехаюсь злобно, смотрю тоже злобно. Ну не могу ничего с собой поделать. Противный толстый урод, который думает, что он — пуп Земли. Ненавижу таких!
— Ну, по всякому может быть… Ладно, дела завершили… В баньку?
Ага, разбежался, бля.
— Нет, у меня еще дела.
— Ну ладно, будь осторожен на дороге, мальчик…
Торопливо сбегаю с крыльца, прыгаю на дукати, газую.
Противно так все, словно говна нажрался. Нет, не хочу я с такими тварями пересекаться, вообще не хочу. Потом хер отмоешься.
Выворачиваю в город, торможу у какой-то придорожной забегаловки, где обычно дальнобои тусят.
Щелкаю наушником.
— Первый-первый, я второй!
— Наглый ты все-таки щенок, — скрипит Васильич, — сколько раз говорил тебе, не ерничай.
— Все норм? Записалось?
— Да.
— Ага.
— Пока свободен.
— Понял.
— Про разговор наш помни.
— Помню.
Беру себе пива, сажусь в угол замызганной кафешки, блаженно выпиваю сразу половину. Ка-а-айф какой!
Надо еще пойти руки помыть, а то ощущение пакости на пальцах после того, как за руку с этим толстым уродом попрощался.
Ничего. Скоро финал. Скоро.
Светочка, моя сладкая конфеточка… Добраться бы до нее.
Но нельзя. Еще пару дней нельзя.
Мы с ней позавчера попрощались в универе после самого вкусного куни в моей жизни. Прикольно, делал Светику, а кайфанул сам нехило.
Не уверен, что мне удалось ее убедить хоть в чем-то, но по крайней мере, она согласилась подождать. До конца недели. И потом я должен ей рассказать все. Все, что имею право рассказывать.
Пью пиво, прикидываю, как бы технично все же подрулить сегодня к моей конфетке под бочок…
Ну… Какой-то предлог же можно придумать?
А то у меня, как вспомню про нее, член встает и не падает, зараза…
Нервничаю… А у меня и так работа не самая спокойная.
— Макс? Привет, брат!
Поднимаю голову, прикидывая, что у меня еще за родственничек нарисовался внезапно.
Надо мной стоит смутно знакомый высокий чувак, грязноватый и не особо трезвый.
— Я — Сеня! Помнишь? Мы в КПЗ вместе сидели!
Черт… Точно. Тот разговорчивый дурачок.
— А, да, привет.
— Слушай, круто, что тебя встретил, — непонятно чему радуется придурок, садясь напротив и заказывая еще по пиву. Мне и себе.
Я смотрю на него, гадая, чего еще от меня надо. Мы, в принципе, не цапались в КПЗ, я ему даже помог чуть-чуть, поговорил про законы в камере. Немного, просто жалко стало дурака… Да и скукота была смертная. А парень, как уже тогда стало понятно, не засланный казачок, потому говорить с ним можно было. Не сильно откровенничать, так… По верхам. А Сеня, похоже, проникся, вспоминал меня…
Мы сидим, болтаем о всякой херне, у Сени все больше и больше заплетается язык.
А я никак не могу решить, как мне поступить, сразу поехать к Светочке, потому что плевать я хотел на остережения Васильича, или все же подождать. Дать ей возможность выдохнуть чуть-чуть.
— Ну вот, понимаешь, такая тема! Все быстро, главное, можно делать, и в разных точках. Менты вообще не просекают… Неповоротливые…
В какой момент Сеня начинает нести этот бред, я даже не осознаю, просто на автомате уточняю: