Рыжая птица удачи

Иванова Татьяна

Балу вздохнул. Кир пришёл в себя и решил работать в связке с Фениксом. Слава Богу.

— Он прав, господин подполковник, — вдруг произнёс молчавший до сих пор Берсенев. — Не стоит провоцировать Кледнера. Он может убить девушку.

— Истребители — лучший вариант, — подтвердил Балу.

Пока они тут говорят, Пашка всё ближе к цели.

Феникс, не глядя, ударил по панели, обрывая связь. Да уж. Полюбить так королеву, проиграть так миллион, послать — так командира боевого

носителя, который держит тебя на прицеле.

— Думаешь, они будут нас сажать силой? — спросил Язва.

А что, страшно стало?

— Думаю, они выпустят истребители, когда мы уже будем на борту, — спокойно отозвался Феникс. — Он позволит мне попробовать, потому что тоже понимает, что они не удержат его сейчас.

— Ты так уверен?

— Готов вызвать «Роксану» на связь, — вместо ответа сообщил Феникс.

Корабль приближался. Хан сидел спокойно — что ему ещё оставалось? — и мельком поглядывал на своих конвоиров.

Феникс напряжён и, кажется, вовсе забыл что он, Хан, находится рядом. Впрочем, когда он об этом помнил?

А вот Язва помнит. Его этот чуть насмешливый взгляд… хотя нет, взгляд у щенка не насмешливый. Он просто не умеет насмехаться, наслаждаться ситуацией. Слишком наивный для этого.

— Хан, твой выход, — Язва подошёл к его креслу, отодвинул фиксатор.

Ну, почему же не умеет наслаждаться? Вот, командует уже, сволочь.

Впрочем, теперь Хану было не до Язвы. Какая разница, что там возомнил себе Гордеев? Хан попал в ловушку, застрял между двух огней. Вот в чём ужас.

Опасность номер раз — вот она, рыжая и вполне осязаемая. Если он не вернёт свою девчонку, может и прикончить. Феникс — это вам не Язва-выскочка, его на «Паша, не надо!» не возьмешь. Опасность номер два — Босс. Он тоже отступать не собирается, вернулся ведь не просто так, а именно ради зазнобы своей. Он просто их не впустит, не поверит. А если и поверит, может не впустить. Ведь провал с сафари он списал на Хана, что, конечно, правильно. Но даже если сим-сим и откроется, Кледнер увидит, кого именно привёл с собой Хан и уж потом…

Что же делать?!

— Алик, ты в эфире.

Хриплый голос Феникса не приказывал, он просто оповещал.

Хан прокашлялся.

— Босс, это Алекс, — сказал он в осветившийся экран, прямо в глаза Босса. — Прошу принять меня на борт.

Тот пристально обвёл взглядом пространство вокруг Хана.

Да нет никого в поле зрения, они не идиоты.

— Откуда ты взялся, непотопляемый? — чуть изумлённо спросил Босс.

— Я смог уйти, — ответил Хан, и волнение в его голосе не было наигранным. — Там в космопорте сейчас такая неразбериха, что мне удалось захватить этот катер. Слава Богу, я умею им управлять.

Он немного помолчал.

— Я знаю, что промахнулся с сафари, но виновник наказан, Босс. Тот егерь, Строганов — он мёртв. Я убрал его.

Хан

спиной почувствовал колебание воздуха. Язва. Но ему было наплевать. Пусть даже Феникс думает, что это он прикончил Строганова. По большому счёту, это правда, последний выстрел его был. Главное чтоб так же думал и Кледнер.

— Похвально, — сухо произнёс тот. — Дальше что?

— Не бросайте меня здесь, — Хан устало прикрыл глаза. — Они собьют «сокол», как только поймут, что на нём не их люди.

Сейчас мой бывший командир придушит меня, не бросайте меня, Босс…

— Босс, носитель выпустил два истребителя, — словно в подтверждение его слов, сообщил чей-то голос по ту сторону экрана.

Кледнер ещё секунду молчал, потом развернулся и приказал:

— Откройте шлюз, примите его.

— Спасибо, Босс! — с облегчением выдохнул Хан.

Связь оборвалась.

— Дэн был ранен или, может, пьян? — с еле сдерживаемой яростью спросил Язва. — Как ты с ним справился, тварь?

Хан не ответил, он взглянул на Феникса, который, казалось, и вовсе не слышал его признания. Да конечно, он слышал, ему просто было всё равно. Сейчас всё равно. Всегда всё равно.

Его привязали к подлокотникам кресла ремнями, оторванными от крепежа шины с его же руки, заклеили рот самоклеющейся лентой и намертво закрепили фиксатор кресла. Следующее действие спектакля, похоже, будет проходить без него.

— Всё, он никуда не денется.

Столько ненависти, сколько в голосе Язвы Хан получил за сегодня, он не получал от него за всё время знакомства. Ну что ж, взаимности не дождёшься. Ненависть — слишком сильное чувство. Не для тебя.

— Отлично. А теперь приготовься, нас будут встречать. Первая задача — тихо снять встречающих, не позволив им поднять тревогу, и завладеть оружием. Как, по-твоему, сколько на этом корабле может быть человек?

Много, командир. Тебе столько не съесть.

— Одного экипажа человек двадцать, — уверенно ответил Язва, не задумываясь. — А ещё охрана. Кледнер вряд ли путешествует без эскорта.

Ну, почти попал…

— Да, и охраны столько же. Ладно, прорвёмся. Внимание, снаружи двое с излучателями. Мой — слева.

Люк катера медленно открылся.

* * *

Оресту казалось, что из него выпустили воздух, высосали все силы. Ему должно было быть всё равно — ведь знал, что за отношения связывают рыжего гадёныша с его девочкой — но было не всё равно. Если бы это была его территория, он бы решил эту проблему незамедлительно. Но теперь, когда он силой вырывался с Каджеро, это её «интересное положение», стало последней каплей. Нервы на пределе, а нужно быть в тонусе, вести переговоры с этим непробиваемым солдафоном и вести их так, чтоб даже сомнения не оставалось — ситуация у Ореста под контролем.