Рыжая Соня и Ущелье смерти
Шрифт:
Еще через день пути майелины вообще перестали встречаться, а это значило, что путники достигли южной, почти ненаселенной части страны и теперь должны избегать встреч с людьми. Местность стала голой и каменистой, изобиловала выветренными скалами и узкими ущельями между ними, зачастую служившими единственным проходом. Теперь помощь разведчиков оказалась незаменимой. Тем не менее отряд начал передвигаться быстрее: здесь людей не было вовсе и прятаться было не от кого.
Путешествие подходило к концу. Тут, на юге Иранистана жара сделалась и вовсе непереносимой.
Наконец каменный лабиринт кончился, и путники выбрались на плоское, как стол, место. Здесь вновь начали попадаться буксовые рощи, и хотя тени деревья давали мало, все обрадовались: людям до смерти уже надоело блуждать в каменных коридорах.
— Вот она, Сторожевая Стена, как ты ее называешь,— сообщил Мурзио, натягивая поводья своего коня.
Еще после утренней разведки Вестница условным карканьем дала понять Северу, что они вплотную приблизились к цели, но лишь теперь он убедился, что это на самом деле так. Вожак внимательно посмотрел по сторонам. Полуденное солнце слепило, и скалы, разбросанные по равнине, сливались с камнем Стены, но цепкий взгляд воина различал их. Стена и впрямь производила неизгладимое впечатление, причем оно оказалось гораздо сильнее, чем Север мог предположить на основании рассказов Разары и рисунка. И хотя над Стеной изрядно потрудилось время, проломы, отмеченные на рисунке, обитатели ущелья успели залатать.
— Плохо дело,— отвечая своим мыслям, прошептал Север.
— Что-то не так, добрый господин? — насторожилась Гана, и он невольно улыбнулся: девушка уже чувствовала себя полноправным членом их маленького отряда.
Север спрыгнул с коня и расстелил на земле карту той части Джурдистана, к которой они только что вышли.
— Ого! — воскликнул митрианец.— У вас и карта есть!
— А как же,— ответил Север, вглядываясь в Стену на плане, в то время как Соня смерила зингарца ехидным взглядом, и тот поспешил отвести глаза.— Мы вышли к восточным воротам, а пробираться внутрь хотели возле южных,— заметил Вожак.— Возможно, там найдется прореха.— Он лишь мельком взглянул на Соню, но девушка знала, что сказанное относится только к ней, хотя обращался он вроде бы и ко всем одновременно.— Передохнем здесь, у воды, а после обеда тронемся дальше. Ты бывал здесь раньше? — спросил он Мурзио.
— Да,— с достоинством ответил тот.— Даже пробовал пройти в ворота.
— Ну и как? — оживился Север.
— Чудом жив остался,— помявшись, ответил жрец.— Хотели принести меня в жертву.
— Что с них взять? Дикие люди! — покачала головой Соня, и зингарец так и не понял, иронизирует девушка или говорит всерьез.
— Ты другое скажи,— посмотрел на него Север.— Часто ли они выходят из замка?
— Нет,— покачал тот головой.— Крестьяне из близлежащих деревень говорили, что поставляли живущим здесь йезмитам еду в обмен на луки, наконечники для стрел, мечи, ножи и кое-что еще, но вот уже лет пять, как обитатели ущелья отказались от обмена и теперь сами обеспечивают
Север еще раз взглянул из-под руки в сторону Стены и тихонько присвистнул.
— Ты что? — насторожилась Соня.
— Не успели их помянуть…— ответил он.— Вот как раз идет один такой, за сталью, видать. Сейчас мы его…
Он быстро осмотрелся, выбирая место для засады, но тут вмешалась Гана.
— Что ты собираешься делать, добрый господин? — спросила она, глядя на воина глазами преданной собаки.
— Скрутить его и допросить,— кратко ответил Север.
— Дозволь мне.
— А-а, перестань! — отмахнулся от девушки Север.
— Дозволь, добрый господин,— не унималась Гана.— То, что собираешься узнать с помощью силы, я выведаю проще и быстрее,— пообещала она с лукавой улыбкой.— Ведь я женщина!
— Хорошо,— согласился Вожак.
Поколебавшись несколько мгновений, он не без оснований решил, что уж с мужчинами-то она управляться умеет. Тем более с такими.
Девушка улыбнулась и, прикинув, куда направился крестьянин, пошла так, чтобы шагов через тысячу перехватить его в буксовой роще.
— Я за дровами,— известил о своем намерении Мурзио и скрылся в противоположной стороне.
Вулоф отправился на охоту. Вилва погнала коней на водопой. Вестница уселась на самой высокой скале и оттуда осматривала окрестности. Шалло и Задира пристроились на плечах Севера и Сони.
— Плохо дело,— заметил Вожак, вернувшись от ручья с бурдюком воды.
— Мы ведь еще в Логове решили, что через проломы не пробраться, — пожав плечами, отозвалась Соня.
— Да,— согласился он,— но я, по правде говоря, рассчитывал именно на такой путь.
— Поживем — увидим,— спокойно ответила она.
— Может, ты и права,— кивнул Север.— Но меня настораживает другое. Деревни в верховьях ущелья, о которых упоминала Разара, судя по всему, восстановлены и теперь снабжают обитателей замка продуктами. Бреши в стене заделываются.— Он помолчал.— Как тебе кажется, о чем все это говорит?
Он посмотрел на девушку, и та вновь пожала плечами: прекрасно понимая, что имеет в виду ее возлюбленный, она не придавала этому особого значения.
— Ясно как день — они готовятся,— ответила девушка.— К чему, не знаю, но одно несомненно: раз зашевелились, значит, почувствовали силу.
— А силу рано или поздно они надумают применить,— закончил за нее Север.
— Верно,— кивнула девушка.— Только нам что до этого? Сделаем дело и домой,— спокойно закончила она, даже не заметив, что назвала Логово домом.
— Что ж,— согласился Север,— хорошо, если так.
Некоторое время оба сидели молча, но вдруг Вожак насторожился, мгновенно почувствовав, как что-то изменилось вокруг, хотя и не мог понять, что? Соня встревоженно взглянула на него. Ее собственные чувства пока молчали, однако она знала, что чутье Севера работает столь же безошибочно, как и ее собственное, но улавливает больше. Воин задрал голову. В тот же миг Вестница каркнула, снялась со своего места и полетела в ту сторону, куда направилась Гана.