Рыжая Зона
Шрифт:
В доме послышались звуки. Отворилась дверь, и в проёме выросла огромная фигура, с обрезом двухстволки наперевес.
– Стоять! Кто такие? – прохрипел мужик.
Андрей спокойно шагнул навстречу здоровяку, опуская рукой обрез.
– Свои, Дядь Миша, – мы змейкой нырнули в дверной проем.
Пока мы раздевались, дядя Миша бегал по комнатам, приводя помещения в порядок. Зажёг лампы, скинул прямо на пол грязную посуду со стола, притащил пару стульев на кухню. И вот перед моими глазами, в коридоре, прямо из пола, открылась крышка погреба, в которую просочился дядя Миша.
– Ты бы хоть время сказал, когда вас ждать! – послышалось
Андрей хмыкнул, вешая куртку на крючок у двери.
– Да кому нужна твоя картошка! Самогон доставай свой фирменный!
Я снял, наконец-то, берец, вцепившийся в мою ногу и замер, ожидая приглашения пройти. Дом с маленькими комнатками не располагал к уюту. Повсюду валялся всякий ненужный хлам. Кучи мусора и запах затхлости говорил о том, что хозяева не шибко любят чистоту. Дядя Миша пароходом пропыхтел мимо.
– Проходи, чего как не родной? – толкнул он в бок увесистым локтем. Жест был дружеским и слова были сказаны с добротой. Я немного расслабился, стал пробираться к стулу, что в конце кухни у стола.
– Я в ваши годы! Ух! Столько хабара натаскал! – завелся здоровяк. – Одних «Медуз» полный вагон!
Он бухнул на стол большой бутыль почти прозрачного самогона. Рядом поставил банки с огурцами и помидорами, сало. Принялся наливать, открывать, резать. Уже через полчаса мы слушали нескончаемые сладкие речи дяди Миши. Стало тепло и уютно, а лицо Андрея и вовсе стало родным. Самогон тихо давил мне в голову, прогоняя все тревожные мысли прочь. Здоровяк встал, пробурчал про какую-то мать тихую ночь и удалился вглубь дома, откуда незамедлительно послышался методичный храп. Андрей, налив еще по рюмке, сел ближе.
– Вижу, ты парень нормальный, – слова давались Андрею не легко. – В общем так! Завтра мы пересекаем границу Зоны. Там гарнизон, блокпост, вояки. Слушать меня, как мать родную, если не хочешь зажмуриться.
Я кивал тяжелой головой. В висках уже прилично стучало. А Андрей, спокойно обсасывая помидор, продолжал свои наставления.
– Скажу лежать – ложишься. Скажу, что Солнце голубое – ты мне веришь. Скажу, что ты баба в розовых колготках, ты их на себе представляешь. Понял?
Тяжелые веки задвигают глаза, под тяжестью сна. Что там говорил еще Андрей я уже не слышал. Выпитый самогон и усталость дали о себе знать. Царство сна поглотило моё сознание. Надеюсь, я не храплю как Дядя Миша.
***
Из бездны тьмы стали появляться образы. Я стою у блокпоста на границы Зоны. Военные у КПП смотрят в мою сторону и, улыбаясь, поглаживают автоматы. Осматриваюсь по сторонам: вокруг пустые поля. Внезапно за военными фигурами появляется еще одна. Женская, в белом платье. Рыжая, зеленые глаза. Она показывает рукой в мою сторону. Я оглянулся, но ни за мной, ни возле меня, никого нет. Один миг и фигура стоит в метре от моего лица. Глаза наполнены злобой, а жуткий шепот, с нотками металла, доносится до моих ушей:
– Ты рядом. Я жду.
Глава третья.
«Переправа»
22 Августа.
Деревня осталась позади. Голубая «Нива» сделала свое дело и осталась на покое у заботливого Дяди Миши. Дальше мы шли пешком, Андрей пояснил, что так будет безопаснее. Я шагал за ним след в след, как он меня и просил, попутно обдумывая
Андрей остановился, осматриваясь по сторонам. Я замер, резко вернувшись к реальности. Раз проводник встал, значит в этом есть причина. До меня донеслось, как он шмыгает носом.
– Что ты делаешь? – спросил я его.
– Почти пришли. – Андрей продолжил движение. – Не отставай, Мечтатель.
Новое прозвище плохо ко мне приживалось. Это дядя Миша с утра меня дразнил, когда я проснулся. Андрею понравилось, он подхватил. Сказал что это в тему.
Выбравшись с подлеска, нам открылась малая поляна, а за ней, среди зарослей, узкая река. Теперь я понял, зачем мой проводник всю дорогу дергал носом. Мне, как городскому, трудно было уловить некие изменения в запахе окружающего мира. Мы обошли плотно заросшие кустарники и по мало заметной тропке двинулись вниз, к реке. В конце тропки, на обрыве берега, виднелась старая серая лодка. Небольшая такая, пару человек уместятся.
– Так, – Андрей скинул рюкзак, показывая на лодку пальцем. – Наши рюкзаки положи под сиденье. Слева на берегу, в кустах, найдёшь весла. Лодку отвяжи и жди меня.
Его фигура утонула в зарослях. Я понимал, что у Местного есть свои секреты, которыми он не станет делиться с первым встречным. Ну, заплатил я ему денег, и что? Сегодня он меня ведет, а завтра Васю с соседнего двора. Весла нашлись сразу, увесистые, старого типа. Они сразу же отправились в лодку, следом рюкзаки. А вот с веревкой пришлось повозиться. Лодка была привязана к заросшей тиной арматуре, торчащей из воды. Пахло прелой тиной. Мягко говоря, мне было не комфортно. Глаза заслезились, хоть и думал я о желтых одуванчиках. Не помогало. Ну и вонь. Руки, трясущиеся с похмелья, плохо слушались, и казалось, веревка намертво вросла.
– Давай же, – молился я на кусок трубы, иногда отворачивая голову, чтобы вдохнуть свежего воздуха. – Ядрён самогон!
Веревка поддалась. Лодка стояла на мели, как ни в чем не бывало. Течение было не сильным, так что я без опаски уселся на теплую скамью, пригретую Солнцем в лодке. Ни одного дуновения ветерка, духотища. На другом берегу реки закуковала кукушка. Вспомнив поверья, я улыбнулся:
– Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?
Весь мир замер. Я вслушивался. Куку. Ага, раз. Куку. Два. Куку, Куку. Всего четыре года?! Или сколько у них считается за одно кукование?
– Да иди ты! – обиделся я.
Сзади послышались шаги Андрея.
– Ты с кем тут разговариваешь? – Андрей тащил в руках большой сверток, заляпанный грязной тканью. Судя по тому, как он его тащил, внутри находилось что-то тяжелое.
– Да так, мысли вслух, – улыбнулся я.
Сверток полетел мне под ноги, громыхнуло. Андрей толкнул лодку от берега и запрыгнул, пристроившись напротив.
– Бери вёсла, греби по течению. Потом поменяемся.
Я послушно стал грести, наблюдая как сверток разворачивают жилистые руки. Мои глаза поднялись на лоб. В свертке лежали: разобранное оружие, обоймы, патроны. Легкая разгрузка камуфляжного типа и патронташ для ружья. Ошалело открыв рот и выпучив глаза, я забыл, что сижу в лодке и нужно грести.