Рыжеволосое солнце
Шрифт:
— Итак, — совершенно спокойно начала МакГонагалл, что в таком случае было для неё совершенно несвойственным. Лили казалось, что про себя она считает до десяти, чтобы ненароком не сорваться и не начать орать на них. — Разбираться с вами мы будем поочередно. Так как тут у нас собралось два факультета по три представителя, мы будем разбираться по-факультетно, — Хьюго фыркнул, но директриса предпочла не отдавать этому должного внимания. — Мисс Паркер, мистер Нейман и мистер Дэрби. Сегодня же я напишу об этом инциденте вашим родителям, — после этих слов трое аристократов понурили головы. Особенно это было заметно по Паркер. — Мне не нужно никаких объяснений. Всё равно ни одно из них не будет правдой. Одно я знаю точно: Сару Уэйн заколдовал один из вас. Я не собираюсь разбираться, кто именно
Во время того, как Макгонагал рассказывала первокурсниками о правилах поведения, острая на язык и язвительная Алекса, что очень странно, не вставила в гневную речь ни единого словечка. Не сказала, что во всему виной Поттер, не дерзила ей, не смотрела исподлобья. Она просто молчала и принимала все эти слова. Лили очень удивилась такому раскладу событий. Действительно, и как это так?! Не знала бы Алексу, подумала бы, что она признала свою ошибку. На самом деле мало кто знал, что воспитание девочки просто не позволяет ей сделать этого. Род Паркеров — очень древний. Естественно, единственной наследнице, как и всем членам семьи, должно быть привито аристократическое воспитание, элементарные нормы поведения и уважения. И на самом деле Алекса очень воспитанная и сдержанная, просто во время общения с гриффиндорцами она не желает этого показывать. А жаль. Была бы вполне нормальным ребёнком.
— Что скажете на этот счет? — сурово спросила Минерва и сдвинула брови к переносице.
— Простите, директор. Этого больше не повторится. С нашей стороны — точно, — ответила Алекса, как будто отчитывалась за троих и даже не удостоила Лили, Сару и Хьюго ни единым, даже самым злым, взглядом.
— Сто баллов со Слизерина, — объявила Минерва, и её взгляд случайно упал на Дэрби. Он как будто в чем-то сомневался и злился одновременно. Руки его сжимались в кулаки, глаза вылезли из орбит. — И сто баллов с Гриффиндора. Роул, не волнуйтесь так. Каждый получит по заслугам. Уизли, Поттер, останьтесь. Мисс Уэйн, вы можете идти. Ваши друзья скоро присоединятся к вам.
Алекса, еще раз извинившись, развернулась и медленно вышла из кабинета. За ней последовали её верные подпевалы. Если это она и придумывает все эти шутки, такие, как сегодняшняя, то она и выпутывается из них. Впрочем, не всегда удачно, но сам факт.
Сара, в свою очередь, даже не сдвинулась с места. Она посмотрела своими большими глазами на Лили, потом на Хьюго, потом ещё раз на Лили. Уэйн сомневалась, стоит ли ей уходить. Лили, будто прочитав её мысли, небрежно кивнула. Сара, тихонько вздохнув, быстро выбежала из кабинета.
Как только дверь за Сарой захлопнулась, Минерва поднялась со своего места. Она, немного помолчав, вышла из-за своего стола, подошла к детям. Обоим заглянула в глаза. Затем, обречённо выдохнув, она произнесла:
— Поттер, Уизли, мне надоели ваши выходки. Это уже переходит все границы. Джеймс — ваш брат, Лили, и кузен, Хьюго, ведет себя не очень правильно, но я поняла, что он будет так делать, как только узнала его имя. Я думаю, что вам известны оба этих человека. И Джеймс Поттер, и Сириус Блэк. Вам просто не могли о них не рассказать. Но, Лили, я надеялась, что ты будешь вести себя точно так же, как вели две девушки, чьи имена ты носишь. Лили Луна. Ни Лили Эванс, ни Луна Лавгуд не позволили бы себе такого, что позволяешь себе ты…
— Профессор МакГонагалл, — нагло перебила женщину Лили. За такое Гермиона бы отчитала девчонку так, что она бы ещё месяц не желала бы дерзить вообще никому, не то, что старшим, — то, что девушки, чьи имена я ношу, были такими, как вы говорите, не значит, что я такая же. Ведь ни одна из них в моем возрасте не носила фамилию Поттер? Нет, верно? Вот и не нужно меня с ними сравнивать!
— Ладно, дети. Чувствую, что этот разговор нас ни к чему не приведет, — с этими словами она развернулась и направилась к камину. Взяв в ладонь горсть летучего пороха, Минерва засунула голову в камин.
— Поттер-мэнор!
Комментарий к Глава 8.
Простите за такую маленькую главу:)
Следующие будут побольше.
========== Глава 9. ==========
—
После этих слов внутри у Лили всё будто сжалось в один сплошной орган, а глаза выкатились из орбит. Неужели она вызовет родителей в школу? Зачем? Ну для чего? Все ведь можно уладить и без них! Сейчас-то уж точно… А для чего она оставила Хьюго тут? Дядя Рон и тётя Гермиона, судя по всему, сегодня тоже в списке приглашённых. Вот это Гарри разозлится! Для него, если дети подвергают себя хоть малейшей опасности, это всегда было, есть и будет самым худшим нарушением правил. Дядя Рон, может быть, немного мягче, но от Гарри он не отстал слишком далеко. Впрочем, если бы всем детям из клана Поттер-Уизли дали выбрать между наказанием Гарри и наказанием Рона, то, естественно, никто, не задумываясь, выбрал бы Уизли. Все бы сами повесились на рыжего мужчину, сами бы заставили его всех наказывать. Но от этих мыслей становилось только хуже. Лили была готова сейчас принести непреложный обет в том, что не будет больше нарушать правила, бродить по замку после отбоя, всегда будет учить домашнее задание и никогда больше не будет устраивать дуэли. Жалко только, что поздно она опомнилась. Уже ничего не изменить. Правила нарушены, летучий порох брошен в камин. Вот и случилось то, чего Лили опасалась больше всего после каждой своей авантюры. Родителей вызывают в школу. Так же, как и маггловские школьники, дети волшебников тоже очень боятся, когда по той или иной причине мать или отца вызывает к себе директор.
Мимолетом Лили взглянула на Хьюго. Вероятно, он тоже понял, почему находится здесь. Его родителей тоже вызовут. Коленки подкосились, а руки резко дёрнулись. Он, как и Поттер, ожидает самого страшного.
— Гарри, — позвала МакГонагалл сдавленно. — Джинни!
Откуда-то с другого конца камина мгновенно послышался взволнованный женский голос:
— Минерва, здравствуй! Что-то произошло?
— Джинни, только не волнуйся. Гарри дома?
— Да-да, Гарри несколько часов назад приехал с работы. Он уже дома.
— Отлично, - директриса противно чмокнула языком.
– Джинни, вместе с Гарри я прошу вас прибыть в Хогвартс. Нам нужно поговорить насчет… — начала МакГонагалл, но Джинни её бесцеремонно перебила. Она произнесла ту фразу, которую произносила хотя бы один раз в месяц:
— Насчет поведения вашего сына, — недавно волнительный и удивленный голос мигом превратился в разгневанный и злой. — Что еще натворил Джеймс?
Джинни полностью была уверена, что в школу, как и всегда, её зовут, чтобы обсудить безобразное поведение неугомонного старшего сына. Это казалось абсолютно естественным, и думать по-другому женщина не то, что не хотела, просто не думала, что это понадобится. Никогда её не вызывали в школу по какому-нибудь другому поводу. Причиной для этого всегда был Джеймс. Но у Джинни даже и в мыслях не было, что сейчас они с Гарри вызваны в школу из-за дочки. Эта девочка, конечно, могла натворить всё, что угодно. Вот такая уж она от природы. Но её родители надеялись, что как только Лили приедет в Хогвартс, то у нее не будет времени придумывать шалости на пару с Хьюго, а потом и осуществлять их. Ведь в школе на первом месте должна стоять учеба. Как только Хогвартс-Экспресс отбыл от платформы, Гарри приобнял жену за плечи и тихонько прошептал, чтобы никто больше не услышал: «Надеюсь, что у рыжеволосого солнышка хватит ума не брать пример с Джима». Ох, как же он несказанно обрадуется, когда узнает, что всё-таки не хватило.
— Джинни, милая, ты сейчас всё узнаешь. И, пожалуйста, будьте добры, перед тем как вместе с Гарри переместиться ко мне в кабинет, зайдите к Уизли и пригласите с собой Гермиону с Роном. Их присутствие тоже не помешает.
— Минерва, а…
— Не задавай лишних вопросов, Джинни. Я жду вас, — сказала МакГонагалл, и её голова вновь показалась на виду. Только вот выглядела она совершенно не так, как сначала. Всё лицо перепачкано в саже, волосы торчат в разные стороны. Но всего лишь один легкий взмах палочки — и всё мгновенно встало на свои места. Перед ними снова стоит женщина преклонных лет с тёмными волосами, окрашенными частой сединой, которые стянуты в маленький пучок, и бледным лицом, зауженным к подбородку.