Рыжий ангел
Шрифт:
– Адриан, – мягко произнесла Кристина, – в этом нет необходимости. Я же сказала, что выйду за тебя.
– Но мы будем жить вместе. Если я твой муж, тебе придется жить со мной. Таков закон.
– Таково мое условие. Я заведу собственный дом. И ты не будешь беспокоить меня или требовать по праву мужа, чтобы я жила с тобой. Ты должен дать мне торжественную клятву, что никогда не воспользуешься преимуществом, которое я тебе дала, против меня.
– Я не…
– Тогда я не выйду за тебя.
Выражение его лица изменилось. Оно стало недоверчивым и оскорбленным.
– Но
Кристина вздохнула.
– У тебя такая сложная жизнь, Адриан. Твои женщины. Твои дети. Твои заговоры. Я уверена, что не успеет закончиться это дело, как ты задумаешь что-то новое. Ты не можешь жить без интриги…
– Это неправда…
– Правда. А я нахожу, что все это не способствует душевному покою. Во всяком случае, моему душевному покою. За всю жизнь я ни разу не была в таком вихре, как за последние месяцы.
Адриан прошел к буфету и вернулся к столу с бутылкой крепкого сидра. Поставив чашку, он наполнил ее до краев и сделал маленький глоток.
– Итак, дочь юриста получит титул и сбежит. – Он рассмеялся. – И я даже не увижу ребенка?
– Ты сможешь приходить, когда пожелаешь. Но тебе придется заранее предупреждать о визите. Когда ты будешь приходить, меня не будет дома.
– Это отвратительно. Ты это понимаешь?
– Для меня это способ освободиться от тебя.
– А разве так трудно быть свободной под одной крышей со мной? Ты можешь делать что пожелаешь. Мы будем спать вместе, когда оба этого захотим. Ты сможешь иметь… – от досады у него перехватило голос, когда он искал подходящее слово, – развлечения на стороне, если ты этого хочешь.
– Я этого не хочу, и ты это знаешь.
– Я больше ничего не знаю.
Кристина увидела в его глазах гнев и сосредоточенность. Она испугалась, но ее воинственность не улеглась.
– Я думал, что знаю тебя, – продолжил Адриан. – Мягкую молодую женщину, на которой я имел намерение жениться только по одной причине…
Кристина встала, со скрипом отодвинув стул.
– Адриан, если ты еще раз воспользуешься этим бьющим на жалость выпадом, я раз и навсегда откажусь от этого разговора. Ты хочешь использовать меня в этом браке. И если бы я не подходила для этого, то, ни минуты не сомневаюсь, не годилась бы и для брака.
– Ты хочешь сказать, что я лгу?
– То, что ты лжец, ни для кого не секрет. Ты лгал деду, чтобы переправить его через пролив. Ты лгал своей бывшей жене, чтобы быстро убрать ее с дороги. И не первый раз ты пытаешься солгать мне…
Адриан отпрянул. Если бы Кристина залепила ему пощечину, он был бы меньше разъярен.
– Понятно, – наконец сказал он и осушил чашку. Состроив гримасу, он вздрогнул. На глазах выступили слезы. – Ужасная дрянь, – пробормотал он.
Повернувшись, он со стуком поставил чашку. Провел рукой по волосам. От этого знакомого жеста, от небрежной грации, сквозившей в самом простом движении, Кристина почувствовала укол желания. Адриан стоял несколько секунд молча, словно заблудился в непроходимой глуши и искал, как выбраться с вражеской территории.
И явно нашел выход. Он повернулся к Кристине, собранный, спокойный. Лицо холодное, отстраненное.
– Хорошо, Кристина, – сказал он. – Я ведь погубил твою жизнь довольно давно, правда? – На его губах заиграла насмешливая улыбка. – Поэтому ты получишь что просишь, – он решительно выдохнул, – но выполнив два моих условия, которые, возможно, покажутся тебе бесцеремонными и дерзкими. Во-первых, ты должна остаться со мной, пока не родится ребенок. Я хочу, чтобы его принял лондонский врач, а не какая-нибудь деревенская повитуха. – Адриан шагнул прочь, потом снова повернулся к ней. – И второе. Ты получаешь полноценный титул, а я хочу получить полноценного наследника. Когда ребенок родится, он будет жить той жизнью, которую унаследует: он будет жить со мной. Ты можешь навещать его.
– Адриан, я не…
– Если вы собираетесь вырастить графа, мадам, то это невозможно сделать в сельском курятнике. Орел растет в орлином гнезде. И никогда не научится летать и охотиться, копошась с цыплятами.
С этим высокопарным заявлением Адриан вышел через заднюю дверь. Он долго оставался во дворе и вошел в дом, только когда Кристина легла спать.
Церемония состоялась на следующий день в девять часов вечера на борту английского клипера «Серебряный Джек». Понадобилось всего лишь десять минут, чтобы превратить дочь юриста в графиню. Леди Кристина Бауэр Хант.
Бумаги были подписаны. Потом подписали подготовленные дубликаты, и корабль вышел в море, увозя деда Адриана, Томаса и остальных членов отряда. Только Ле Сент остался во Франции. И, конечно, молодожены.
Ле Сент остался в Гавре наблюдать за портом. Именно отсюда Адриан и Кристина надеялись отправиться в Англию. Пока же они укрылись в маленьком домике в городе Онфлер. Они прибыли сюда поздно, зная, что по меньшей мере три дня – и ночи – проведут вдвоем в своем укрытии. Им остается только ждать.
И спорить, тревожилась Кристина.
Но оказалось, что она сильно ошиблась.
Адриан, оставив сумку с провизией в первой комнате, повел Кристину в спальню. Снял сюртук, развязал галстук. Когда он начал вытаскивать из брюк рубашку, Кристина спросила:
– Ты собираешься спать здесь?
– А ты бы предпочла, чтобы я спал в другой комнате? – через плечо глянул на нее Адриан.
Нейтральный тон вопроса, казалось, оставлял Кристине возможность задуматься, но она, вздохнув, честно ответила:
– Нет.
Он продолжил раздеваться.
Кристина отошла к окну, плотнее запахнув накинутую на плечи шаль.
Из окна за склоном холма виднелось море, впадающая в пролив Сена. А за широким устьем реки – Гавр, уходящая в море лодка. Вдали мачты больших судов и снасти доков заслоняли горизонт.
Кристина смотрела поверх крыш на искусственную гавань. Маленькие лодки всех форм и расцветок кренились набок. Через несколько часов прилив поднимет их. Кристина чувствовала себя такой же накренившейся лодкой на привязи, хрупкой и уязвимой. Как ей хотелось, чтобы в ее жизни тоже случился «прилив», который выправит ее.