Рыжий кот в темной комнате
Шрифт:
– Андрея Рублева, – выпалила девушка, назвав единственное имя иконописца, которое всплыло в ее памяти.
– Ага, значит, новгородская школа, тринадцатый век… – задумчиво протянул Луций Ферапонтович.
– Ну да, – испуганно подтвердила девушка.
– Ах нет, я слегка ошибся! Это не тринадцатый, а четырнадцатый век, суздальская школа…
– Да-да, конечно… – Девушка заметно порозовела. – Конечно, четырнадцатый…
– Ах, что же я говорю! – Экскурсовод всплеснул руками. – Вот что значит возраст, склероз! Видно, мне уже пора на пенсию! Это же московская школа, пятнадцатый век!
Девушка опустила глаза и что-то виновато
– Странные вещи происходят иногда с памятью, – продолжил Луций Ферапонтович. – Как сказал Франческо Петрарка, «земную жизнь пройдя до половины…»
– «… я очутился в сумрачном лесу, утратив правый путь во тьме долины…» – подхватила девушка. – Только это, извините, сказал не Петрарка, а Данте Алигьери… – И она продолжила: – «Каков он был, о, как произнесу, тот дикий лес, дремучий и грозящий, чей давний ужас в памяти несу!»
– Ага! – Луций Ферапонтович взглянул на нее с новым интересом. – Перевод Лозинского, если я не ошибаюсь…
– Не ошибаетесь, – подтвердила девушка.
– Ну что ж, Вера Анатольевна, думаю, мы с вами действительно сработаемся!
– Я очень на это надеюсь… а вы не могли бы мне рассказать о своем музее, о его истории… если мне предстоит здесь работать, хотелось бы как можно больше о нем узнать.
– Похвально, похвально! – Экскурсовод потер руки. – Ну что ж… думаю, вы знаете, что особняк, в котором мы находимся, принадлежал до революции известному меценату барону фон дер Везелю…
– Нет, к сожалению, я этого не знала…
– Ну что ж, теперь знаете. Барон был не только меценатом, покровителем искусств, он также был известен как масон, в этом особняке часто проходили заседания масонской ложи, а также кое-какие менее известные мероприятия…
– Какие именно? – заинтересовалась девушка.
– Весьма специфического свойства. – Луций Ферапонтович понизил голос: – Всевозможные тайные ритуалы, обряды посвящения или инициации и даже, извините, самые настоящие черные мессы. В связи с этими мероприятиями барон фон дер Везель начал собирать коллекцию всевозможных редкостей и диковин, имеющих отношение к магии, колдовству и особенно к Князю Тьмы…
– К дьяволу? – уточнила любознательная девушка.
– Тсс! – Старый экскурсовод прижал палец к губам и испуганно огляделся. – Зачем же вы так? Ни к чему произносить его имя без особой надобности! Он этого очень не любит!
– Вот как? Ну извините…
– С этой его коллекции, – продолжил Луций Ферапонтович, – и начался, собственно, наш музей. В годы революции он удивительным образом сохранился и даже приумножился – не иначе как Сам хранил его от всех неприятностей…
– А что случилось с владельцем особняка?
– Барон сумел вовремя покинуть Россию, перебрался в южную Францию, где попытался восстановить масонскую ложу, но безуспешно: французы – люди прижимистые и не особенно охотно жертвуют деньги на такие сомнительные проекты…
– А что было с музеем?
– После революции в этом особняке некоторое время размещался клуб реввоенморов…
– Кого? – удивленно переспросила девушка.
– Революционных военных моряков, проще говоря – матросов. Знаете, это такие здоровенные, в бескозырках, широченных брюках и все перепоясанные пулеметными лентами…
– Ну да, видела на картинках…
– Вот-вот! Военморы были публикой очень специфической, колдовством и магией увлекались до крайности и с самим Князем Тьмы пытались наладить дипломатические контакты, так что музей при
Вспомнили о нем уже в семидесятые годы прошлого века, когда в особняке разместили ВНИИПНЯ. Первый директор института поднял все строительные чертежи, исторические планы здания и обнаружил на них этот самый подвал. Стенку разобрали, подвал расчистили и обнаружили в нем удивительно хорошо сохранившуюся музейную экспозицию. Тогда-то директор института решил восстановить музей, поскольку он имеет прямое отношение к тематике, которой занимается институт, – к паранормальным явлениям.
Сначала музей был восстановлен как отдел института, здесь сотрудники ВНИИПНЯ изучали труды предшественников и пытались как-то применить их к своим разработкам.
– Как же это?
– Одно время активно обсуждалась идея создания эскадрильи ведьм в составе военно-воздушных сил. Понятно, что на основе помела не построишь полноценный бомбардировщик или истребитель, но самолет-разведчик вполне можно. Однако этот проект не получил развития из-за человеческого фактора…
– В каком смысле?
– В самом прямом. Ведь личный состав эскадрильи должен был строиться по обычным правилам военной части – там должны быть офицеры и рядовые, командный состав. А ведьмы – они и есть ведьмы, у них с дисциплиной очень плохо, а уж заставить их подчиняться друг другу – это вообще невозможно. Они все перессорились, каждая претендовала на высшую должность и доказывала, что она круче остальных… в общем, этот проект провалился. – Луций Ферапонтович перевел дыхание и продолжил: – После неудачи с авиацией, попытались создать при штабах дивизий особые подразделения боевой магии. Ну, знаете, представляли себе это дело так – выходят на поле боя боевые маги и превращают личный состав вражеской армии в крыс или лягушек. Или просто заставляют окаменеть перед самым боем. Удобно, конечно. Но тут снова возникли кадровые проблемы. Ведь большинство боевых заклинаний написано на древних, по большей части мертвых языках – вавилонском, шумерском, на языке Атлантиды. Специалистов, конечно, нашли, но они все, как вы понимаете, люди пожилые, невоеннообязанные, так что могли работать только экспертами и инструкторами, а личный состав магических подразделений набирали из перспективной молодежи.
Ну, молодежь, конечно, бойкая, с хорошей боевой и физической подготовкой, но вот способности к языкам, особенно к мертвым, подкачали. То есть они, конечно, могли заучить пару-тройку заклинаний, но в ходе испытаний выяснилось, что вавилонские заклинания с воронежским или, допустим, нижегородским произношением совершенно не работают. То есть не дают никакого эффекта.
После такой неудачи командование сухопутных войск вслед за авиацией утратило интерес к оборонным возможностям магии. Но зато на горизонте появились представители военной разведки. Их особенно интересовали два направления: оборотни и невидимость…