Рыжий сводник для убежденного холостяка
Шрифт:
Может быть, это даже развлекло бы мужчину, но развратное красное платье совсем не прикрывало
целлюлитных ляжек и могучей груди. Такой красотой в порыве страсти можно и придавить. Однако девица
явно верила в собственную неотразимость и все ближе жалась к незнакомому красавцу. Когда ее зад почти
приземлился на колени Кира, на место вернулась Василиса.
– О, милый, как хорошо, что тебя было кому развлечь!
– она стрельнула глазами по бойкой сопернице.
–
люблю, когда он скучает. А вы, девушка, продолжайте. Такой интересный танец, мне так не сплясать!
Кир от смеха чуть не подавился вином, а ошалевшая свидетельница испарилась из поля зрения.
– А у кошечки острые когти!
– заметил Пивоваров.
– Я даже готов закадрить еще какую-нибудь барышню, чтобы ты повторила этот номер на бис.
– Не обольщайся!
– Василиса отсалютовала бокалом.
– Может быть, следующей даме я позволю тебя съесть.
– Сомневаюсь. У тебя до сих пор глаза от ярости горят.
«Заметил, гад!» - Василиса принялась тыкать вилкой ни в чем не повинный салат.
Кир ликовал, но до победы было пока все еще далеко. Кто бы мог подумать, что под маской
непримечательной интеллектуалки может оказаться такая горячая штучка. Пожалуй, зря он раньше сторонился
странных обитательниц различных кафедр, предпочитая иметь дело только с их коллегами сильного пола.
Спустя полчаса гости немного подустали от разнузданных танцев. Душа потребовала тостов, а желудок
перекусить. Тамада, как настоящий профессионал, вовремя почувствовал необходимость в продолжении
застолья. Музыка прервалась, и под оглушающие фанфары мать невесты взяла микрофон для тоста.
Тут даже официанты замерли. Пять минут, сбиваясь, повторяясь, краснея и бледнея немолодая женщина
рассказывала о детстве и юности невесты. Тост-откровение, казалось, длился вечность. В результате позорные
периоды биографии и секунды материнской гордости стали достоянием общественности. Новобрачная сгорала
от стыда, красный румянец виднелся даже сквозь фату. А жених непонимающе хлопал ресницами и смотрел
только на долгожданную рюмку.
Когда тамаде удалось забрать микрофон, очередное «Горько!» сильно сотрясло зал.
– Сколько они могут целоваться?
– спросила Василиса.
– Столько, чтобы в первую брачную ночь прелюдия была не нужна, - с осведомленным видом пояснил Кир.
– Но эти с такими двухминутными рекордами, похоже, на весь медовый месяц налобызаются.
– Нет, я бы так не смогла...
– задумчиво наблюдая за молодыми, протянула девушка.
– Так долго...
Кир хитро усмехнулся своим мыслям, но вслух сказал:
– Согласен, так совсем неинтересно, а вот если бы он прогнал гостей, усадил
этот дурацкий корсет и взялся за дело всерьез... Двух минут на поцелуи было бы мало.
Василиса снова покраснела.
Вот почему он вгоняет ее в краску раз за разом? Нет, конечно, ее доля вины в этом была - следовало сразу
соглашаться уйти. Доигралась, однако, так смущаться… Сказывалось, что давно не общалась на подобные
темы. Вначале все было так просто: интересный собеседник, хороший ресторан, никаких планов. Она ожидала
увлекательных рассказов о Кире Пивоварове, интеллигентных шуток и легкого флирта. Происходящее же
сейчас не вписывалось ни в какие ворота. Вместо флирта откровенная провокация, а вместо собственного
спокойствия – забытое игривое предвкушение. Тело предательски реагировало на слова мужчины, на
бархатный голос, движения губ, дыхание. И уже было понятно, что, если так пойдет и дальше, вместо
предложенного «выкуривания трубки мира», они будут мириться в горизонтальной плоскости. Это было
недопустимо. Через день-два он вернется к себе, забудет глупую девчонку, а ей заново собирать разбитое
сердце и «Привет, любимое болото да зеленая тоска!»
Пока Василиса печалилась над своим положением, гости успели хорошо наесться и потребовали
продолжения танцев. Градус общего веселья заметно поднялся, а творчество Верки Сердючки подтолкнуло на
подвиги. Компашка свидетеля с подружками упрямо обосновалась возле сцены, где колонки гремели сильнее
всего. Молодая кровь кипела, гормоны гуляли.
В угаре танцевального нашествия столик Кира и Василисы пару раз чуть не снесли. Бутылка вина
опрокинулась, и девушка чудом успела отскочить и не испачкаться.
Киру стало не до шуток. Выругавшись, он зло бросил на стол достаточную сумму денег и потянул спутницу
к выходу. Ему уже хватило развлечений.
17
Но просто так исчезнуть с чужого праздника не удалось. Вмешалось больное самолюбие свидетеля.
Такой уход со свадьбы друга он посчитал оскорблением.
С криком: «Ты нас не уважаешь!» трое крепких мужиков кинулись на Пивоварова.
Вспоминая все, чему когда-то учил его дзюдоист Димка, тот принялся отбиваться. Одному против троих
это было непросто. Злой, неподготовленный, Кир справлялся из последних сил. Нападающие получили
неплохую сдачу, и, если бы не отец невесты, появившийся из ниоткуда, москвич ушел бы невредимым.
Однако, десантник, он и в старости десантник. Резкий удар под дых, и Кир оказался на полу в