Ржавый Рыцарь и Пистолетов
Шрифт:
— Да, получается, — улыбнулся Полевой, — подписывайте, и с плеч долой!
Даша поставила подпись и подала постановление Полевому. Он положил его в кожаную папку и отодвинул на край стола. Секретарь принес кофе в чайных чашках, коробку конфет и печенье. В этом кабинете царили спартанские нравы, поэтому салфеток не предлагали. Даша знала об этом еще из прежних визитов, равно как и о том, что в здешних стенах чаше пьют коньяк или просто водку, чем кофе. Но не осмелилась попросить выпить, хотя прежде это не составляло для нее особого труда. Однако теперь их с Полевым
Возможно, что-то недосказанное продолжало витать в воздухе. Она просто кожей чувствовала, что постановление — это не причина, чтобы везти ее к генералу. Его вполне можно было подписать и в другом, менее важном кабинете. Полевой явно решил поговорить с ней один на один. Правда, Саша Ворохов, который привез ее в управление, остался в приемной и, вернее всего, томился сейчас на казенном стуле в ожидании результатов их беседы.
Значит, существуют какие-то обстоятельства, которые тревожат оперативников, и они надеются, что она сумеет внести какую-то ясность. Но какую? Ведь она тоже хотела бы знать кое о чем, и как можно скорее.
А пока они молча пили кофе. Генерал явно обдумывал, с чего начать разговор, Даша же пыталась предугадать его вопросы и, чтобы не попасть впросак, заранее прокручивала в голове варианты ответов. Нет, она никого не хотела вводить в заблуждение. И все же ей было важно знать, в каком ключе пойдет беседа, выбросит ли генерал козыри или оставит их при себе. От этого зависело, насколько искренней и откровенной ей предстояло быть. И еще она хотела понять, в чьи ворота намерен генерал забивать голы. Это тоже решало судьбу кассеты и Дашиного настроя давать или не давать показания против Макарова именно в его кабинете. Она так и не определилась в своих подозрениях, но в одном была уверена: Влад оказался возле банка неслучайно.
— Дарья Витальевна, — Полевой отставил в сторону пустую чашку, — ваши действия признаны оправданными в подобной ситуации. Редко какой мужчина не растеряется, когда все вокруг взрывается, горит, на асфальте кровь, раненые, убитые! Я не знаю таких случаев в нашей отечественной практике, по крайней мере за последние десять лет, чтобы женщина, никогда не имевшая дела с оружием, действовала столь умело при задержании особо опасного преступника. От лица сотрудников милиции и от себя лично приношу вам величайшую благодарность. Думаю, там, наверху, еще оценят ваш поступок по достоинству.
— Простите, Василий Иванович, — Даша прервала поток официального славословия, — но я не собиралась его задерживать, я хотела его пристрелить. Будь у меня в руках граната, я бы, не раздумывая, запузырила ему вслед. У меня в голове было абсолютно пусто, я ничего не видела и не слышала и ни о чем и ни о ком, кроме того, что Павла Аркадьевича убили, не думала.
Я тоже ничего не слышал из того, что вы мне только что сообщили, — улыбнулся Полевой. — Вас еще будут допрашивать в качестве свидетеля, поэтому, пожалуйста, никакой самодеятельности, только факты, одни факты, без
— Какие факты вы хотите узнать? — спросила Даша тихо. Кофе она выпила, но продолжала вертеть чашку в руках. Так ей было легче скрыть дрожь пальцев. — Кажется, я ничего не утаила при беседе с Вороховым и Корнеевым.
— Мне доложили, — сказал Полевой и посмотрел ей в глаза: — Насколько вы мне доверяете, Дарья Витальевна?
— Я не знаю, в чьи ворота вы играете, — Даша опустила взгляд. — Поверьте, я никому не хочу зла, но я должна вернуться домой живой и здоровой. У меня на руках мама и два сына. Я не представляю, на что они будут жить, если со мной что-то случится.
— С вами ничего не случится, если мы сумеем взять преступников по горячим следам. По оперативной информации, они уже приняли ряд мер, чтобы обезопасить себя, но у нас нет веских доказательств, чтобы задержать их. Прокурор не дает санкции на арест, и пока мы телимся, они могут парочку раз обогнуть земной шар в поисках убежища.
— По сути, я почти все сказала Корнееву и Ворохову, но… — Даша закусила губу и посмотрела на Полевого. — Если вы повязаны с «крылатыми»… Впрочем, мне плевать! Я всегда считала вас искренним и порядочным человеком, говорят, что вы не «крышуете» местную мафию и поэтому недавно чуть было не лишились своего поста. Но даже если вы стали умнее и подружились с Марьяшем…
Т-а-ак! — протянул Полевой и потер ладони. — Кажется, что-то выпало в осадок. Мы так и думали! Значит, Марьяш? Наверняка косвенно, на таком уровне принято загребать жар чужими руками. — Он улыбнулся. — Дарья Витальевна, успокойтесь! У нас есть уже подтвержденная информация о том, что на Свиридовского оказывалось неприкрытое давление, но вместе с тем никто не верил, что депутат Госдумы, светило отечественного бизнеса, джентльмен и меценат решится на столь варварскую расправу с конкурентом. В наше время есть множество достаточно законных способов решения проблем.
— Не могут быть законны способы отъема собственности у другого человека, — произнесла Даша сквозь зубы. — Это гнусно в любом случае.
— Вы абсолютно правы, я не совсем точно выразился. Они более лояльны, потому что не лишают человека жизни.
— Не лишают, согласна, но порой доводят человека до самоубийства, потому что в одночасье отбирают у него все, на чем строилась его жизнь: счастье, благополучие, мнение окружающих… — Даша покачала головой. — Это тот же грабеж, разбой, примитивная кража, только путем хитроумных, большей частью мошеннических операций.
— Свиридовский в этом плане тоже не ангел, и хотя он любил повторять, что действовал только чистыми руками, за ним тоже водились грешки, и не малые.
— Паша умер, и я не хочу его обсуждать! — сказала Даша гневно. — Теперь уже не имеет значения, каким образом он сколачивал свои капиталы. Теперь ему все равно, а за грехи он ответит сполна там, — она подняла палец вверх, — но марьяши должны отвечать здесь, и тоже сполна! Иначе нас окончательно поставят на колени и будут диктовать свои правила и писать свои законы.