Ржевский 7
Шрифт:
— Вот об этом я и говорю, Ваша Честь! — кое-кто продолжал весьма убедительно возмущаться. — Вот мой запрос, пожалуйста, примите. — Он что-то отправил с браслета Изначального. — Вот ответ их маго-сервера. Время пошло. Они у вас жопы мнут — а ответа мне нет! На государственный вопрос!
— Я полностью разделяю ваше возмущение, Дмитрий Иванович. — Решимость так и сквозила из каждой поры судейского организма.
— И именно поэтому я прошу вас моего коллегу сюда позвать, — как ни в чём ни бывало продолжил блондин. — Царя, в смысле. А то на площади перед
— Господин Дюжников! Почему ваше ведомство не отреагировало?! — строго поинтересовался Веретенников у стоящего на коленях.
— Буа… буэ… — собеседник к диалогу был явно не готов.
— Всё в порядке. Всё совпадает. — Секретарь суда достал откуда-то из недр одежды три матерчатых мешочка и рассыпал в них три равные кучки золота. — Здесь нормально, практически идеально. Второй мешок пропорции по весу соответствует, пересчитывать смысла нет.
— Дмитрий Иванович, ваш залог принят! — торжественно объявил носитель мантии, равнодушно скользя взглядом по уже освобождённым княгиням Барсуковым.
Попутно он активировал интерфейс на свежеподаренном платиновом браслете и словно озаботился параллельной беседой.
— Пожалуйста, вынесите решение по приводу царя? — буднично попросил Ржевский. — Когда общество волнуют резонансные проблемы такого плана, персона уровня нашего самодержца не имеет права отсиживаться.
— А как вы себя видите реализацию этого решения? — абсолютно серьёзно, без тени предыдущей картинности, почти угрюмо поинтересовался Веретенников в ответ. — Я всегда честно предупреждаю, что могу и чего не могу. Допустим даже, выз…
— Я не прошу вас обеспечивать реализацию этого решения, — сдержанно покачал головой потомок гусара. — Просто своей властью издайте бумагу? И внесите её в единый судейский маго-реестр?
Параллельно он сделал несколько знаков пальцами, словно говорил по-немому.
Семья судьи уже в нашем посольстве, кивнула сама себе Накасонэ. Именно это напарник по миссии без слов сообщил чиновнику: порталом прибудут через Токио в Залив через пару часов: да, долго, но надёжно.
Это у Эмирата портальная и ментальная магии лучшие в мире, в Японии такого уровня пока нет.
— Дмитрий Иванович. Я очень хочу пойти навстречу, но удерживаюсь исключительно из соображений целесообразности. — Веретенников вместе с секретарём поднялись из-за стола.
В принципе, маски были сброшены: прокурорские и третье отделение бессильно скрипели зубами, судейские маги были неподсудны по определению, а возле двери личной комнаты судьи прямо в воздухе формировался овал портала. Куда вёл последний, было неясно, но непонятная вязь чужой письменности прямо намекала, что речь идёт о южном направлении.
— Я же объяснил, — бесстрастно пожал плечами Ржевский, мгновенно становясь на десяток лет старше. — «Перед лицом справедливости царю отвечать наравне со всеми, ежели насущная необходимость в том возникнет».
— Это правило существует, вы правы. — Поживший обладатель мантии больше не валял дурака и не походил
— Вячеслав Александрович, это не ваша забота! — удивился блондин. — Вы лишь вносите в реестр судебных решений распоряжение царю явиться для дачи показаний. Точка.
— Что потом?
— Потом эту тему станут вести совсем другие люди, а вы идёте вон туда, — потомок одиозного кавалериста указал на уже открывшийся портал. — И решение принципиального судьи останется здесь — нам, тем, кто тоже остаётся здесь. Вас-то в юрисдикции больше не будет.
Двое самых необычных в мире (и разовых) деловых партнёров почти синхронно покачались с пяток на носки, сверля друг друга взглядами.
Было очевидно, что исполнять сказанного судье не хочется.
Также было очевидно, что слова Ржевского разбудили какие-то струны среди половины присутствующих в зале: многие люди встали со своих мест, напряжённо ловили каждый звук и только и ждали, чтобы прокурорские либо охранка сделали хотя бы один жест. Неважно, какой.
Те в свою очередь замерли и тоже не двигались, ожидая в таком же точно напряжении, чем закончится диалог обладателя мантии и свидетеля защиты.
По сложившейся практике Единый Реестр судебных решений не подлежал редакции. Существуя на особом маго-сервере, он мог только принимать записи, но ни одну из них нельзя было удалить. Никогда, никому, ни при каких условиях.
— Хорошо, — сдался Веретенников. — Но поясните, зачем.
— Прецедент, судебный прецедент. Основатель Династии завещал Юстиции не склонять головы ни перед кем, хоть даже и перед царём. Суд Империи должен остаться тем местом, в котором атлет уравнен с инвалидом, богач — с бедняком, царь — со своими подданными.
Ржевский говорил, в принципе, затёртые банальности. Эти декларации были известны каждому школьнику Империи, поскольку выдержки из её Основного Закона действительно учили на память в младших классах во всех школах страны.
Однако при упоминании своей давно прописанной и забытой роли судья Веретенников неожиданно посерьёзнел, приосанился, расправил плечи и исполнился… непонятной внутренней гордостью, что ли? Неизвестной силой?
— Самая странная вербовка за всю историю ниндзюцу, — совсем в другом месте Ариса Накасонэ, подключенная к этому же каналу, задумчиво кивнула своему отражению в зеркале.
Затем она отсалютовала чашкой с чаем и решительно вылила её содержимое себе в рот.
Веретенников вернулся к рабочему столу, активировал артефакт и на виду у всего зала задвигал пальцами по маго-интерфейсу, набирая документ.
— Вот. — Сопровождаемый взглядом Ржевского, он зарегистрировал судебное решение в Едином Реестре.
Отметка об этом появилась автоматически в артефактах многих, имевших нужные маго-подключения: у сотрудников юстиции, у чиновников третьего отделения (в том числе, присутствующих тут), у Изначальных Соты.