Ржевский. Том 2
Шрифт:
— Взять смутьянов! Неподчинение законному требованию представителей власти!
Вот маски и сброшены.
За несколько выигранных секунд стимулятор частично усвоился и начал действовать.
К чужой принцессе потянулась сразу пару рук.
— Тэнно, хэйка БАНЗАЙ! — не имея возможности объясниться с чужим монархом из-за собственной тупости, Шу добросовестно напоследок помянула родного.
Пусть даже его рядом не было и о её существовании собственный император скорее всего не подозревал.
Неизвестно, как всё сложится через минуту —
А так самураям семьи Норимацу не будет с небес стыдно за недостойную суетливость своего потомка. Пусть даже он по недосмотру богов родился женщиной.
Кулак японки, усиленный боевыми кристаллами зелья, смял нос первого гвардейца. Пятка вбила нижние рёбра во внутренности второго.
Гвардейцы попытались перегруппироваться, судорожно лапая не изготовленное к бою личное оружие.
— ТЭННО, ХЭЙКА БАНЗА-АЙ!
Шу зашвырнула госпожу Мадины за спину и вместо глухой обороны рванула в атаку на оставшихся мужчин.
Если повезёт, хотя бы минуту выиграть получится. Они не ждали сопротивления, нужно использовать фору по максимуму.
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.
— Ржевский, у меня к тебе масса вопросов. — Мадина, впервые за сегодня расслабившись, с удовольствием сидела на высоком барном стуле и с удовольствием же болтала в воздухе ногой.
— Спрашивай.
— Что за амулеты были у ювелира? На которые, по твоим словам, нацелилась гвардия и Воронцов?
— Да хрен его знает. Либо связь многоканальная, что скорее всего, либо защита. Индивидуальная и групповая. — Блондин немного подумал и дальше забормотал околесицу. — Знаешь, а вообще-то у этого Самбура глаза умные. Он наверняка по обоим направлениям двигался бы, если я в людях понимаю… да, здесь инженерные прорывы скорее всего только на стыке возможны… отрасль ему не своя, не родная, ни одной из гильдий наверняка не признан… А ювелиры на чужие поляны наверняка не имеют права…
— Завязывай, — спокойно предложила менталистка. — Не хочешь — не говори. Хватит идиота изображать, я и так время от времени в твою непроходимую тупость поверить готова.
— Да я тебе сказал уже, связь либо защита! Но сейчас думаю, чем чёрт не шутит, — Дмитрий задумчиво почесал за ухом. — Если назревает то, что я думаю, то актуальными будут два в одном. Может, какая-то комбинация связи с защитой, в одном амулете! Третий вариант это. Проще у него спросить, когда всё закончится, — он указал глазами на защитный купол. — Я уточню, мне он не откажет.
— А что, с твоей точки зрения, здесь назревает? — Наджиб описала пальцем в воздухе круг.
Она и сама всё прекрасно поняла из слов Воронцова, но было чертовски интересно, что ответит попечитель.
— Ох-х. Маха, ты же умная баба, — по-стариковски вздохнул тот. — Ты сейчас для поддержания разговора спрашиваешь? Чтобы говорить о чём-то и не молчать? Или меня проверяешь на упитанность? — он аккуратно сплюнул в неиспользующуюся пепельницу.
— Что у тебя за привычка отвечать вопросом на вопрос. Не хочешь — ничего не говори, —
— Да нет, чего ты! — в интонациях блондина прозвучали откровенно обеспокоенные и оправдывающиеся нотки. — А ты потом свой анализ скажешь? Чтобы я сравнил.
— Да.
— Схема известная и старая, — интонации опекуна больше подошли бы его деду, нежели ему самому. — Если у тебя в государстве есть территория, живущая не по общему распорядку, первый соблазн — сделать её, как все остальные.
— Соглашусь. Меньше точек контроля — проще управляющему.
— Второй момент наступает, когда это место ещё и богаче прочих. Знаешь, поговорка есть, «в чужих руках х*й всегда толще»? Вот когда эта территория процветает, желающих распоряжаться её прибылью с каждым поколением всё больше.
— М-да уж. — Она имела ввиду не содержание, а скорее форму иллюстрации.
Ржевский не обратил внимания и продолжил:
— Третий момент. Нынешние наследники текущего монарха не просто как кошка с собакой, а даже слов приличных не подберу. Насколько я помню от соучеников в гимназии, каждый из троих детей царя считает, что отец благоволит паре остальных, а его или её в грош не ставит.
— Знаешь, если бы ты так всё время со мной разговаривал, я бы тебе гораздо быстрее дала, — Наджиб зачем-то произнесла это вслух. — Чем прогнозируется после твоей достаточно однообразной и нехитрой прелюдии.
— Что за прелюдия? — напрягся Ржевский. — Ты о чём? Не было же между нами по большому счёту ничего? Я слово свято блюду!
— У тебя два действия на лбу написаны. Извини.
— Какие это?
— Первое: сжать два раза мою сиську в ладони. Как вариант, сжать два раза ягодицу. Второе: добавить проникновенным голосом фразу: «Ну что, поехали?». Всё, конец прелюдии.
— А-а-а-га-га-га-га, жжёшь! — попечитель от радости захлебнулся странной смесью из собственных слюны, корня языка и лаваша с мясом. — А-а-а-га-га-га-га… Мадина, вот когда ты такая, мне даже интима не надо! С тобой, раз ты против, — поторопился уточнить он, старательно избегая смотреть на её лицо. — Лишь бы тебе комфортно было.
Наджиб из вредности взяла под ментальный контроль мимику и внешне превратилась в статую, хотя ей тоже хотелось улыбнуться.
— Я тебе тысячу раз говорила, — вздохнула она картинно. — Если актуально удовлетворение исключительно твоей физиологии, для того есть совсем другие женщины. Крайне недорогие, давай честно. На нас с Далиёй ты сегодня в молле много больше просадил за платья и обувь.
— Ладно, меняем тему, — хихикнул чему-то Ржевский, потом стал серьёзным. — Точнее, возвращаемся к предыдущей. Мне так кажется, плюс школьные разговоры, что эта Свободная Зона — как камень преткновения для всех трёх наследников. Каждый любой ценой её хочет себе, с одной стороны. С другой — помрёт, но не отдаст двум другим.