Ржевско-Вяземские бои. Часть 2

Антонова Людмила Викторовна

Он сам рассказывал: его предостерегли, сообщив, что в одной из софийских казарм, где в 10 часов, как обычно, потушили свет, он в 11 вдруг вновь зажегся и в 12 все еще горел. После этого сообщения он понял, что его хотят лишить жизни, и вспомнил, что на Балканах покушавшиеся заставали того или иного государственного деятеля в ночной рубашке. Он поэтому надел парадный мундир, взял в руки шпагу и встретил главаря заговорщиков словами: «Вы хотите меня убить! А почему вы настроены против меня? Вы полагаете, что у вас лучше получится?» Покушавшиеся смутились и попросили разрешения удалиться в казарму на совет. Он попросил их предводителя задержаться и сказал, что назначает

его премьер-министром; теперь он сможет показать, что лучше разбирается в политике. Разумеется, уже через год выяснилось, что этот человек ни на что не годен.

У царя Бориса, к сожалению, нет другой возможности – судя по его рассказу – избавиться от маразматических министров и генералов, как только лишь отправить их в отпуск по болезни и постепенно приучать их к новому положению, причем, регулярно делая им подарки, он еще больше усиливает в них желание находиться в отпуске как можно дольше.

Под конец рассказа о покушении на него Борис высказал одну очень умную мысль. Он подчеркнул, что в таких случаях опаснее всего ставить в известность полицию. Покушавшиеся, которых он благодаря своей находчивости убедил отказаться от преступного замысла, в том случае, если опрометчиво была бы вызвана полиция, сгоряча могли бы все же осуществить свой план.

С возможностью покушения как средства политической борьбы приходится, к сожалению, считаться и в наши дни. Об этом свидетельствует покушение на нашего посла в Турции фон Папена. Оно уже потому представляет интерес, что подлинные организаторы акции – русские – предали исполнителей и те это почувствовали. Тому, кто непосредственно должен был совершить покушение, дали дымовую шашку якобы для того, чтобы облегчить ему бегство. Это оказалась бомба повышенной взрывной силы, которая и послужила причиной гибели террориста. Теперь его сообщники дают показания, не щадя советских политических интересов.

Он, шеф, еще до взятия власти отверг покушение как средство политической борьбы. С точки зрения целесообразности оно крайне редко имеет смысл. Ибо крупного политического успеха с его помощью можно добиться, только если будет устранен человек, на котором держится весь вражеский лагерь. Но и в таких случаях он, шеф, никогда не шел на покушения.

На Балканах покушения как средства политической борьбы представляют собой необычайно грозную опасность потому, что население здесь до сих пор признает право на кровную месть. Кемаль-паша Ататюрк поступил очень разумно, когда, взяв власть в Турции, построил новую столицу, где его полиция могла проведать каждого, кто намеревался въехать туда.

Вечер.

За ужином шеф заявил, что из всех отделов министерства иностранных дел его больше всего раздражает протокольный. Если в Берлин прибывает с официальным визитом глава какого-нибудь государства, то протокольный отдел с 6 утра и до глубокой ночи не дает ему покоя. Балканских царьков, у которых одно на уме: посмотреть что-нибудь легкое, например оперетту, – они посылают на премьеру «Фауста» или «Тристана».

Пожилых людей, на которых возложена обязанность вести в рамках официального визита политические переговоры и которым нужно хотя бы полдня отдыхать, гоняют с приема на обед и снова на прием, где они видят одни и те же лица.

Строго следовать протоколу для многих сущее наказание. Если хотя бы хватило ума сделать так, чтобы лицо, прибывшее с официальным визитом, за столом сидело рядом

с поистине очаровательной дамой, владеющей соответствующим языком. Нам крупно повезло, что в Берлине в нашем распоряжении есть именно такие дамы в лице актрис Лил Даговер, Ольги Чеховой и Тианы Лемнитц.

Царь Болгарии Борис вновь показал себя хитрой лисой. Когда ему предложили окружить его в Берлине заботой, он попросил относиться к нему не как к официальному лицу, ибо не желает никому доставлять хлопот. На самом же деле он хотел избежать мучений, связанных с выполнением протокольных обязанностей. И отправился слушать не «Фауста» или какую-нибудь другую оперу, но «Нищего студента» и «Графа Люксембурга» и развлекался воистину по-царски. Именно в отношении балканских государей следует всегда помнить, что они – в этом его твердо заверил царь Борис – не должны дольше 8 дней находиться за пределами своей страны, если не желают потерять трон.

При такой порождающей покушения, революции и тому подобные вещи политической атмосферы Балкан главы тамошних государств только рады, когда могут посмотреть у нас пьесу типа «Веселой вдовы», а не какой-нибудь навязанный протокольным отделом спектакль, где сверкание кинжалов на сцене уж слишком напоминает им о доме.

Единственный балканский государь, который позволял себе дольше чем на 8 дней покидать страну, – это бывший персидский шах, который до первой мировой войны каждый год регулярно выезжал за границу. Но это лишь исключение.

И если, согласно протоколу, каждого иностранца нужно столько-то и столько-то раз затащить в музеи, где на каждую картину отводится определенное количество времени, по истечении которого какой-нибудь там сопровождающий, даже не поинтересовавшись пожеланиями гостя, принимается стучать по полу длинной тростью с золотым набалдашником, призывая его следовать дальше, то это очень серьезная ошибка. И пока программа пребывания официальных лиц не будет приспособлена к естественным человеческим склонностям, она будет лишь портить жизнь гостям.

Насколько же по-другому работает протокольный отдел французского министерства иностранных дел! Высокого гостя встречает рота солдат в парадных мундирах, затем прием в Елисейском дворце, ну, а потом – гостю в течение б дней предоставляется полная свобода. А уж как он ею распоряжается – об этом обычно падкая на сенсации парижская пресса хранит полное молчание, что может вызвать у заграничного гостя только симпатию.

Балканский царек, который таким вот образом провел в Париже веселые деньки, вернувшись на родину, будет, естественно, думать только о том, как бы ему в следующем году вновь вырваться на 8 дней в Париж с официальным визитом. Но поскольку поводом для этого визита должны послужить достаточно веские обстоятельства, такое вот умелое обращение с иностранцами всегда приносит Франции колоссальную выгоду.

Наши дипломаты прежде, чем начать свои «дипломатические игры», должны вникнуть в душу такого государственного деятеля с Балкан. Город, откуда он прибыл, обычно настолько мал, что он там каждого носильщика в лицо знает. С женой его просто спарили еще в юном возрасте, как быка с коровой, – таков, впрочем, обычай и у индийских князей. Такой человек лишь облегченно вздохнет, когда он, будучи уверен в том, что пресса сохранит молчание, просто улыбнется хорошенькой девушке. И поэтому иностранных гостей следует в Вене и Берлине на два-три дня предоставлять самим себе. Это даст нам хорошие отношения с их странами и целую гору валюты.