С 3

Калбанов Константин Георгиевич

— Предлагаю отказаться от безрассудства. Морской ценз ты можешь получить и менее экстремальным способом.

— Алина, а как ты вышла на меня? Вот не поверю, что это случайность. Как не поверю и в то, что имея виды на одаренного, ваша партия оставила меня без присмотра.

— Разумеется за тобой присматривают и центральный комитет следит за твоими

успехами.

— Гриша?

— Без понятия кого именно к тебе приставили. С того момента как ты дал деру, ты перестал быть моей заботой и мне было предложено вернуться на работу в департамент иностранных дел. Кстати, после реализации яхты твою часть денег мы тебе вернули, перечислив на твой счет.

— Да? — искренне удивился Борис.

— А ты давно проверял состояние своего счета в британском банке?

— Признаться, меня несколько удивила подросшая сумма, но я посчитал, что это отчисления за лицензию. А вообще, я оставил яхту в ваше распоряжение, в счет упущенной выгоды. Я же тогда сбежал со всеми деньгами.

— Со своими деньгами, Боренька. Со своими. Мы тогда выполняли задание партии.

— Так, значит так. Не суть важно. Но если я уже не твоя забота, то как же тогда наша встреча? — слегка разведя руками, подразумевая кафе, поинтересовался он.

— Россия заинтересована в поставках каучука из провинций Гран-Пара и Мараньян. Поэтому в Сан-Луисе находится наше консульство. Как только началось восстание, что подразумевает под собой боевые действия, консулом было принято решение об эвакуации. Уже здесь стало известно об отчаянном русском, с боем вырвавшемся из Белена и спасшем семейство американского банкира. А потом, я увидела тебя. Передала сообщение в ЦК. И получила оттуда приказ выйти с тобой на прямой контакт.

— Отчего это было не сделать вашему человеку, приставленному ко мне.

— Не хотели его засвечивать перед тобой. Ты же понимаешь, что среди твоих людей наверняка есть и кто-то завербованный жандармами. Одаренных не принято оставлять без присмотра.

— Допустим. И каково твое задание?

— Раскрыть

наши планы, и постараться убедить тебя отказаться от безрассудства и неоправданного риска.

— Алина, а то, что ты рассказывала о своем боевом прошлом и Вепре. Это правда?

— От первого и до последнего слова. Единственно в чем я тебе соврала, это в том, что не пыталась устроиться на службу в Адене, а напротив ожидала подтверждения об увольнении со службы.

— Вот так просто уволили тайного агента?

— Это же не Генеральный штаб, а гражданский департамент, — пожала она плечами.

— Понятно.

— Так вот, ЦК сразу же переориентировала меня на твое направление. И сразу говорю, нет, в постель с тобой они меня не клали и это не было частью моей работы.

— С чего ты взяла, что меня это расстроит. Я могу отличить игру от получения реального удовольствия. Тебе нравилось заниматься со мной любовью. А уж по какой причине, это не столь уж и важно. Если только это не насилие.

— То есть, если я попрошу тебя показать мне свой номер, то ты не откажешь девушке в такой малости.

— Я так понимаю, с развлечениями у тебя не очень, — хмыкнул он.

— Как и у тебя.

— Ну-у, я с некоторых пор…

— Появилась девушка?

— А ты не знаешь?

— Откуда? Говорю же, с момента твоего бегства, ты перестал быть моей заботой, и сведения о тебе у меня только из открытых источников, — пожала она плечиками. — Но в любом случае, она далеко, и тебе совсем не обязательно рассказывать ей об этой невинной интрижке. Ну же, Боря, не вредничай.

— Ну, ладно я, в открытом океане партнера найти проблематично. У тебя-то в чем сложности.

— Неужели ты никогда не слышал поговорку — не шали где живешь, не живи где шалишь?

— Хм. Вообще-то слышал.

— Боря, не смей обижать девушку. Ты даже не знаешь на что способна наше сестра в гневе.

— Еще как знаю. Официант, подай счет.