С 8 марта, Алиса!
Шрифт:
– Как? Как ты умудрилась так вырасти за три месяца?
– стонал Паша-режиссер: - Юля Грибкова в одних кадрах выше тебя на голову была! А теперь ты на полголовы выше её! Как прикажешь все это монтировать? Сплошной киноляп. Чем ты питаешься девица? Сырыми дрожжами?
– А давайте я на каблуках бегать буду?
– предложила Марьяна.
– Ноги свернешь!
– отмахнулся Паша.
– Зато мне теперь дублеры не нужны!
– хмуро пробурчала я: - Я физически окрепла! И закалилась! Хотите через тот забор прыгну? Без батута. И вообще надо больше трюков придумать! И драк! Экшена не хватает. Только беготня
– Отстань от меня чудовище!
– завыл нервно Паша, хватаясь за голову: - У меня даже Варлей петь не будет! И Кононов!
– А я бы спел!
– вмешался с ухмылкой Кононов: - Пиратскую песню!
– Мы бы дуэтом спели!
– кивнул Невинный: - Пиратскую!
– Космические пираты не поют!
– отрезал режиссер: - Они только издают странные жуткие звуки!
– А космические девочки поют!
– показала я Паше язык: - Спеть? Я песню придумала!
В плену космических дождей
В холодной тишине ночей
Живет печалью не знакомой
Тепло, оставленного дома.
Свет любви, свет земли,
Всегда со мной, как дом родной
Свет любви, свет земли,
Вы как огни в дороге дальней
В мир бескрайний.
Туман и млечный путь всегда,
Влечет как детская мечта,
Как не изведанным свиданьем,
Как не разгаданная тайна.
Свет любви, свет земли,
Всегда со мной, как дом родной
Свет любви, свет земли,
Вы как огни в любой дали.
Как дом родной.
Свет любви, свет земли,
Вы как огни в дороге дальней в мир бескрайний.
В дороге дальней в мир бескрайний.
Все прифигели. Еще бы! Я уже прокачала профу певца до максимума. Да и песня Светиковой шикарная.
– Паша, а может и правда всунуть в фильм куда-то песенку? Хорошая же!
– предложил Кононов: - Типа девочка соскучилась по дому. Не все же ей гоняться за пиратами? Отдыхать тоже нужно.
– Я подумаю, - задумчиво сказал режиссер, поглядев на меня. Я няшно улыбнулась.
– Только тогда уж пусть рядом случайно окажется и вторая поющая Наташа, - сказала я: - Наташа старшая. Там в финале нужен дуэт. Так красивей. Кто-то подхватить должен.
– А я очень даже согласная, - ожила Наталья Варлей.
– Ну вот, все поют, а мы без пиратской песни останемся, - грустно сказал Невинный.
–
– показал дулю режиссер: - Только через мой труп!
– Если душевно ранен, если в душе беда...
– замурлыкал Невинный еще печальней.
***
– Слышала Наташа?
– обратилась я к Варлей: - Паша все же решил, что наш дуэт неуместный. Песня, говорит, хорошая, но не подходящая.
– Ничего Наташа, - попыталась меня утешить Варлей: - Мы с тобой и так споем потом! Концерты будем еще устраивать! По стране поедем с туром!
– Чес устроим и много заработаем?
– В том числе, - усмехнулась Варлей.
– Боюсь проект провальный, - вздохнула я.
– Чушь говоришь! Это суперпроект! Обречен на удачу!
– воодушевленно сказала Варлей: - Выше нос!
– В носе и дело, - печально ответила я: - Курносая я. Страшненькая. Это на фоне Марьяны я еще смотрюсь. А рядом с тобой я буду иметь бледный вид. Ты вон какая красивая. И фамилия такая чудесная. Варлей! Так брутально звучит. И изящно. А я становлюсь угловатым подростком со страшной силой. И фамилия такая глупая. Гусева!
– Что за чепуха? Отличная у тебя фамилия! Ты что не чувствуешь ассоциаций? Селезенева, Гусева, ...Гагарин. Летящие фамилии!
– Птичьи фамилии? Ну да. Конечно. Только птицы-то разные!
– вздохнула я: Гусь селезню не товарищ. Придется мне фамилию мужа брать. И сама страшная, и фамилия страшная...
– Что-то ты совсем раскисла девочка моя!
– обняла меня Варлей: - Ты совсем не страшная, а очень даже симпатичная. Парни из-за тебя еще битвы устраивать будут.
– Да я не про парней, - покачала я головой: - Насчет парней я не беспокоюсь. Уверена, что после премьеры мне прохода давать не будут. И вообще у меня шарм есть. Но это не отменяет того факта что я страшная. И с годами проблема только будет расти. Утрачу скоро детское очарование лолиты и ага. Здравствуй страшная тетенька Гусева. Тебя вон гримеры специально уродуют, чтобы одеяло на себя не тянула в кадре. А на меня Паша все больше не довольно косится, что я так быстро становлюсь угловатой. И гримерам больше приходится со мной возиться.
– Послушайте Наталья Евгеньевна!
– перешла на строгий тон Варлей: - Красота еще не самое главное в жизни! Главное не упаковка а содержание! Есть масса пустышек с приятными личиками, которые мало кому интересны. А красота дело наживное. Знаешь как Вертинская трудится над собой, чтобы быть красивой? Так столько труда медицинского и косметического в её лицо вбухано! Нет некрасивых, есть только ленивые. Работать надо над собой. Рановато ты на себя рукой махнула.
– И правда, - улыбнулась я: - Совсем я забыла про прогресс в области косметической хирургии. А фигура у меня и так нормальная будет. Хотя...
– Ну чего ты опять огорчилась? Чего хмуришься?
– вздохнула Варлей.
– Не выйдет мне воспользоваться благами хиругов-косметологов, - вздохнула я в ответ: - По медицинским причинам.
– Болеешь что ли?
– огорчилась актриса.
– Наоборот. Слишком здоровая, - буркнула я.
– Это как? Что за чепуха? Как можно быть слишком здоровой?
– Я тебе скажу, если ты пообещаешь никому не рассказывать обо мне, - замялась я: - Это практически государственная тайна. И медицинская.