С царского плеча
Шрифт:
Когда группа подростков осталась позади, Ахель наконец выдохнула с облегчением и произнесла:
— Спасибо, что не остановились. Терпеть не могу этого гаденыша!
— Ты это про сына Вирсавии? А за что ты его не любишь?
— За что… Он подлый, двуличный и лицемерный.
— Как его мать?
— Хуже! В десятки раз хуже. У Вирсавии, если поискать, все-таки, я думаю, найдется парочка достоинств. А у ее сына нету ни одного!
Тон Ахель был до того категоричен, что подруги пожелали узнать подробности.
— Но почему ты
— Потому, что знаю!
— Расскажи нам!
Ахель колебалась недолго.
— Он вор! — произнесла она.
— Да ты что? И откуда ты это узнала?
— Оттуда, что он украл у меня одну вещь, которую я потом увидела на его матери.
— И ты ничего не сказала отцу Захарию о делишках его назарея?
— Нет, конечно. Вирсавия — хитрая стерва. Она с самого начала увивалась возле старика ужом. И очень быстро оказалась в числе его любимчиков. Ну, и ее сынок, соответственно, тоже. А у старика была неприятная привычка, он слушал лишь тех, кому доверял. Ну, а доверял он тем, кого любил, или кто был ему симпатичен. Мы с мужем всегда были у него, словно бельмо на глазу. Илия играть по правилам старика отказывался. Так что в конце концов Захария придумал, как ему от нас избавиться.
— И проделал это при помощи Вирсавии. Мы знаем об этом.
Ахель хмуро кивнула:
— И поэтому вы должны понимать, почему я не хочу общаться ни с самой Вирсавией, ни с ее сыном. Да и вообще, как только мы с мужем получим то, что нам причитается по праву, сразу же продадим дом и уедем из этого места навсегда!
— Но у вас ведь достаточно денег.
— При чем тут деньги? Дело ведь в принципе, а не в деньгах. Мы с мужем строили этот дом своими силами и на свои средства. Мы его любили. Почему теперь мы должны оставлять его Алексею?
— Алексею и его братьям, — поправила ее Кира. — По справедливости, наследовать должны все дети старика. И дочери, и сыновья.
— Это вы законы Российской Федерации вспомнили? — спросила Ахель и тут же добавила: — У старого Захарии в Зубовке эти законы не работали.
— Кто же будет наследовать?
— Младший сын.
— Младший… А почему не старший сын.
— Старший… Это Виссарион, что ли?
— Да.
— Он — назарей, ему по правилам, которые завел старик, нельзя иметь личного имущества. Значит, и наследовать имущество он тоже не может.
— Но зато он может унаследовать после своего отца власть?
— Да, власть может. Он может стать новым провидцем.
А унаследовав власть, может запросто повернуть дела таким образом, что потихоньку приберет к себе и имущество. Он не обязан отчитываться об этом никому в поселке. Да и кто посмеет спросить отчета у нового главы Зубовки?
Впрочем, рассуждать таким образом было равносильно тому, что вилами писать по воде.
Тем более что сам Виссарион находится сейчас неизвестно где.
— Людмила — тоже не может наследовать, власть в поселке передается только по мужской линии.
— Но у
— Вот именно, что только видели. По нашим правилам наследует имущество отца младший сын, который будет жить со стариками родителями, будет за ними ухаживать, и который закроет им глаза. А кто у нас младший сынок? Младший да еще и любимый? Правильно, Лешка! Вот и получается, что из всех претендентов на власть в поселке самый реальный — это Алексей. Да он и сам это понимает. Разве вы не заметили, как по-хозяйски он всем распоряжается?
Только теперь, когда Ахель обратила их внимание на этот факт, подруги задумались. А ведь они и сами думали о том же самом. Поведение Лешки с момента смерти его отца разительно изменилось. Из скромного просителя он неожиданно стал главой целого поселения. И это накладывало на его поведение заметный отпечаток.
Впрочем, им некогда было особо раздумывать о Лешке. Потому что к этому времени женщины уже въезжали в город, который хоть и оказался совсем небольшим, но все же тут имелся новенький действующий кинотеатр, с десяток магазинов и был большой воскресный базар, на который жители окрестных сел и фермеры привозили свой товар.
Купив все, что им было нужно, начиная от чая и заканчивая туалетной бумагой, и перетащив свои покупки в машину, подруги решили немного отдышаться. Сегодня утром они потрудились на славу. Приобрели несколько кусков парного мяса, шматок розового несоленого сала, овощи, свежий хлеб, сметану, молоко, яйца и еще столько всего, что упомнить каждый товар в отдельности было невозможно, однако вместе набралось пять объемистых и очень тяжелых сумок.
— Мы заслужили маленькую передышку, — решила Кира, указывая на кафе под открытым небом.
Тут жарили шашлык, подавали пиво, минеральную воду, а рядом какая-то женщина варила в огромном котле желтые початки кукурузы.
— Я бы съела один початочек, — задумчиво произнесла Леся.
Ахель тоже не возражала насчет небольшой передышки. Она поговорила с мужчиной, который жарил шашлык, и он за небольшую плату пообещал поджарить им мясо, которое они сами купили на рынке. Сидя за столиком в кафе, три девушки от души наслаждались нечаянно выпавшим им удовольствием. Но внезапно все изменилось. И произошло это в тот момент, когда взгляд Киры выцепил знакомую машину.
— Смотрите, мальчишкам все-таки удалось починить свой «жигуль», — не без удивления заметила она.
Ребята, которых они видели по дороге возле сломавшейся колымаги, все же добрались на своей машине до города.
— Упорные, — заметила Леся.
— Интересно, куда это они катят? — задумчиво произнесла Ахель. — Клуб и кинотеатр с развлекательными аттракционами совсем в другой стороне.
— Аттракционы?
— Ну, там можно метать дротики, кидать кольца, мячи. Выигравшим полагаются призы. Мальчишки любят ошиваться в таких местах, их оттуда за уши не оттянешь.