С чего все начиналось
Шрифт:
– Не надо – там тепло. – Ее рука прикоснулась к пальцам Марьина, и вновь голова Алексея пошла кругом, но теперь не от травяной настойки. Ладонь Януки была также нежна, как красота ее хозяйки.
Выйдя из чума, Марьин обомлел. Небо затянул закат, переливами красного и золотого. Вокруг зеленелась свежая трава, а вдалеке виднелась хижина, пышущая клубами дыма, как Чуба из своей трубки. Янука взяла Алексея за руку и повела по тропинке к домику. Он не чувствовал своих ног, ему казалось, что он плывет по воздуху.
– Здесь так всегда. – Говорила она. –
– Для кого – для вас? – Не понял Марьин, хотя его мозг уже давно отказывался что-либо понимать.
– Для медведей. Вы люди видите нас другими, как и весь этот мир. Коли ты захочешь забрать меня с собой, – словно прочитала она его мысли – то я не могу – мой мир здесь. А если ты улетишь – не обидишь меня, лишь заставишь мое сердце скучать и грустить. Потом, меня отдадут за другого медведя, и мы больше не когда увидимся.
Алексей очень не хотел этого, но и не мог оставить все там – в прошлом.
Они уже совсем подошли к дому, и Марьин обнял ее, словно боясь отпустить. Янука приняла объятья, вслушиваясь в каждое слово, что шептал ей сильный мужчина с пышной бородой и пшеничными волосами:
– Я не знаю, что это – магия или сумасшествие, но я полюбил тебя с первого мгновенья, как увидел. Может я любил тебя всегда. Скажи, что мне сделать, чтобы быть с тобой. – Он целовал ее лицо, но она оттолкнула его, и все вокруг стало как прежде – заснеженным. Перед ним стоял белый медведь на задних лапах, он произнес голосом Януки:
– Позови меня на рассвете – так ты скажешь «да». – …И убежал вдаль, сливаясь с горизонтом.
Когда Марьин зашел в дом, он услышал от Сергея больше слов, чем за целый год. Сергей ругался и бранился, говоря о том, что потерял его, и хотел было начать поиски, но Алексей этого не слышал – перед глазами была она, похитительница его сердца и разума. Он ворочался всю ночь в поисках самого главного ответа в своей жизни, и он его нашел…
Лишь первый луч солнца проник в окно, Марьин, вскочив с кровати, и выбежал за дверь.
– Янука! – Голосом взрывал он холод.
От крика проснулся Сергей, увидев, что Алексея нет на его койки, а вещи на месте, он заподозрил неладное. Лишь Сомов отварил дверь, как тут же ее захлопнул, за ней было два медведя. Сергей схватил флешь-веер, но звери уже пропали.
Более Алексея Андреевича Марьина ни кто не видел. Поговаривают лишь, что к этому домику часто приходит белый медведь с уголком пшеничного цвета на груди, а с ним всегда его голубоглазая медведица.
ЧТО-ТО ПОШЛО НЕ ТАК
– Что это – метеорит? – У Семена округлились глаза – он, как и Илья, никогда не видел ни чего подобного, поэтому промолчал, чтобы не выглядеть глупцом, после того, когда все выяснится.
Яркая вспышка с хвостом кометы появилась в небе, не затухая, она стремилась упасть – Медленно, еще медленней, тлеющий небесный уголек приближался к земле. Прямо над центром поля, в какие-то полметра, он остановился на долю секунды, видно, чтобы подумать – стоит ли портить
Минута… еще одна… и еще. Друзья молчали. Их страх рождал видения, а яркие волны луны, вторили иллюзиям.
Там, где небесный путник устроил ночлег, появился человек. Он будто вынырнул из земли, огляделся по сторонам, и направился к молодым людям. Человек ступал на комья земли, где черт ногу сломит, словно это было ему привычно.
– Бежим отсюда. – Дрожащим голосом сказал Семен, но тело его не слушалось – страх и непонимание поглотили Семена.
– Нет, – протянул вечный задира, – а если это опять фашисты хотят захватить нас. Вот я тебе сейчас… – но Илья не договорил.
На погонах блеснули звезды – одна, вторая, третья, четвертая. Капитан, в пятнистой форме – если это фашист, то почему один? Диверсант? Но тогда зачем он идет к ним – наверное, чтобы избавиться от свидетелей, а где остальные, где прикрытие? Будут после? Сколько мыслей рождает мозг за несколько секунд – столько же было и в молодых головах.
Фашистов молодые люди не видели – когда война уже шла, Семен и Илья прибывали в бессознательности возраста, а фронт был далеко от их города. Но и форма на «небесном госте» была странная: серые, синие, белые, голубые кляксы, словно волны морей, накатывались друг на друга со всех сторон «посланника небес». По бокам, над коленями, пришили большие квадратные карманы, испортив пятнистые брюки – карманы были на груди, на поясе, на рукавах куртки. Фашист походил на механика, пришивший капитанские погоны и блистая звездами на воротнике. На фуражке, из такой же ткани, вместо герба сиял двуглавый орел из латуни. Неизвестный улыбался, оголив свои белоснежные зубы.
– Ах ты, гад! – Замахнулся Илья кулаком, но менее чем через секунду уже лежал на земле. Он не успел понять, что произошло, лишь ощутив удар в грудь, захлебнулся воздухом, а после жесткая подстилка.
Семен хотел заступиться, но лишь замахнулся и, в мгновение ока, согнулся пополам – его кисть, задрав к звездам, держал неизвестный. Шевельнешься и боль, будто медленно ломают руку в локте, зажав ее в тиски. Им было не справиться – надо выжить, чтобы выявить шпиона.
– Еще дернитесь – я вам шеи сверну, как куропаткам. – Пояснил человек и, оттолкнув Семена вперед, отпустив его руку.
– Вооруженные силы России. – Прочитал Илья вслух надпись на шевроне с плечевого кармана диверсанта. В черном фоне шеврона развивался флаг, раскрашенный в три линии: белая, синяя и красная.
– Вы чего, как не родные? – Искренне удивился незнакомец. – На боевого офицера поднимать руку – не хорошо. Что за нравы, в русских селениях?
Человек надел темные широкие очки, чем вызвал негодование молодых людей, с осторожностью, встающих с пыльной дороги – уже была не ночь, но солнце только бросило блики света в горизонт неба.