С чем вы смешиваете свои краски? 3
Шрифт:
— Майор? — уточнил он. — Неплохо вы со своим художеством в звании поднялись, — снисходительно отметил Машеров.
И снова я заливался соловьём, теперь уже рассказывая, как мне позировал Андропов, ещё более успокаивая Петра Мироновича. Поскольку портрет был ветерана войны (пусть и не парадный), то вскоре мы перешли на обсуждение тех годов.
— «Дубняк» — такая у меня была боевая кличка среди партизан. Или, как принято говорить, позывной, — рассказывал Машеров те сведения, которые давно не являлись секретной информацией.
Ненавязчиво я поинтересовался, сколько
— С чем это вы смешиваете свои краски? — принюхивался Машеров во время следующей встречи. — Скипидар?
— Я их смешиваю с моими мозгами, Пётр Миронович. Разрешите представиться — лучший аналитик отдела анализа и обработки информации на Лубянке.
Машеров на меня покосился, но позу не поменял, видимо решил, что это я снова хвастаюсь.
— Товарищи, поручившие мне встречу с вами, хотят донести некую информацию, — продолжил я. — С уверенностью в 99 % в марте 1985 года скончается Черненко. Кандидатов на роль главы государства не так много, и вы один из них.
— Александр Дмитриевич, мне не нравятся те разговоры, что вы затеяли, — прервал меня Машеров. — Это, знаете ли, каким-то заговором попахивает.
— Чистые факты и аналитика, — возразил я. — От вас ничего не требуется. Никаких бумаг и документов я не буду передавать. Всё, что вы услышите, можете забыть.
— Так зачем ломать комедию?! — начал уже злиться Машеров. — Я свою охрану позову.
— И всё же… — попытался я смягчить ситуацию. — Сейчас я изложу выводы наших аналитиков по делу, совсем вас не касающемуся. В скором времени вы сможете убедиться, что они верные, и возможно поменяете своё мнение.
Пётр Миронович повёл плечом, намекая, что я могу трындеть всё что угодно, и ему это безразлично.
— В Индии по приказу Индиры Ганди была проведена операция по ликвидации сикхских экстремистов. Это приведёт к тому, что на саму Индиру Ганди будет совершено покушение не позднее октября этого года, — сделав небольшую паузу, я продолжил: — К концу осени этого года ЦК коммунистической партии Китая одобрит программу экономических реформ. Ещё… с вероятностью в 70 % министр обороны Устинов скончается в декабре.
На этой фразе Машеров повернулся всем корпусом ко мне, позабыв, что вообще-то позирует.
— Позвольте, как это вы можете прогнозировать?
— Здоровье, стрессы, ответственная работа. Всё в сумме скажется.
— У КГБ в отделе аналитики господь Бог числится на полставки? — не поверил мне Пётр Миронович и сделал попытку встать, чтобы уйти.
— У вас будет возможность всё это проверить и узнать, — поспешил вставить я, судорожно вспоминая, что происходило летом 1984 года.
Как нарочно, ничего больше не припоминал. Многое я отмечал, когда событие уже происходило и изменить
В другой реальности Пажитнов просто-напросто подарил созданную им игру. Сейчас это ему не позволили сделать компетентные органы. Лицензия была оформлена по всем правилам права на собственность. Никто в СССР заниматься какими-то электронными игрушками не собирался, но аналитику я оформил и даже добавил, что американцы и британская Microsoft не упустят такую возможность заработать. Опять же, повторюсь, эти сведения на данный момент никого не заинтересовали.
Чтобы заполнить паузу, я и пересказал эту историю Машерову, добавив, какие перспективы по развитию игровой индустрии видит наш отдел. Незаметно увлёкся. Да и Пётр Миронович слушал уже заинтересованно. От политики я удалился в такие области фантастики, которой считалось сейчас все, что было связано с компьютерами, что и сам не заметил, как пролетело время. И только напоминание охранника, что товарищу Машерову пора на полдник, вернуло меня в реальность.
— Вы неплохой собеседник, — приподнялся с плетёного кресла мой натурщик, разминая рукой затёкшую шею. — Когда мы там с вами продолжаем рисоваться?
Кажется, я поступил правильно, не став сразу напирать и вываливать информацию по членам Политбюро и прочим закулисным играм в ЦК.
К нашей следующей встрече Машеров много обдумал и явно решил, что иметь в услужении аналитиков КГБ, через которых проходит много разной информации, не так уж и плохо. К тому же я не стремился передать какие-то компрометирующие фото или документы.
Пётр Миронович сам стал задавать те же вопросы, что мы обсуждали на встрече с Семичастным. Почему тот, а не иной кандидат? Пришлось пояснять, отчего мы пришли к определённым выводам.
— У меня, знаете ли, тоже здоровье не очень. Одна почка удалена, — напомнил Машеров.
— И тем не менее лет десять активной работы наши аналитики вам дают, — оптимистично заявил я то, в чём совсем не был уверен. — На настоящий момент в Политбюро нет ни одного человека, кто мог бы похвастаться отличной формой. Почти все прошли через войну и это сказалось на здоровье.
Всего у нас получилось пять сеансов написания портрета. Свою задачу по налаживанию связи с Петром Мироновичем я выполнил. И он, похоже, начал уже прикидывать, как будет набирать свою команду.
— Александр, а когда у вас следующее звание? Майор всё же не та величина, чтобы мог присмотреть вам место в своих запасах.
— В сентябре получаю подполковника, — заверил я, мысленно ликуя, что у Машерова появились подобные мысли.
В Москве мой отчёт полностью удовлетворил Владимира Петровича. Он за это время успел подобрать ещё нескольких ветеранов для моей портретной галереи. Честно говоря, я думал, что это будут некие товарищи из КГБ. Но генералу удалось уговорить ни много ни мало, а маршала, первого заместителя Министра обороны Сергея Леонидовича Соколова.