С чистого листа
Шрифт:
Имелись, правда, смутные сомнения, основанные на понимании и трезвой оценке ситуации. Так как ни автомобильных дорог, ни удачно и «кстати» расположенных поблизости аэродромов, в наличии не имелось. Из всех коммуникаций, двухколейное железнодорожное полотно было единственным средством сообщения с, так сказать, внешним миром.
А удалившиеся от состава люди, волею случая оказавшиеся в доброй сотне километров от ближайшего населённого пункта, на какое-то время, были отрезаны от внешнего мира и благ цивилизации.
Но старший гнал прочь пораженческие мысли, не давая им завладеть
Пассажиры, в основной своей массе, пусть впопыхах и кое-кто «криво-косо», но успели напялить на себя верхнюю одежду. Да и, к счастью, всё произошло в начале апреля. Который, хоть и был непредсказуемым и богатым на метеорологические сюрпризы, но всё-же, не таким суровым и лютым как, скажем, зимние месяцы, вроде января и февраля.
Из-за особенностей Южного Урала, славящегося резко континентальным климатом, ночи были довольно холодные. Но зато с наступлением утра температура воздуха неуклонно повышалась, порой доходя до отметки в восемнадцать градусов.
В общем, замёрзнуть до смерти никто не мог. Ну а, ежели какой-нибудь бедолага и схватит насморк или, не дай Бог, пневмонию, то тут уж ничего не поделаешь. Значит, судьба у человека такая. И пусть благодарит Всевышнего, что отделался, можно сказать, лёгким испугом. Ведь, как ни крути, а всем, в том числе и ему, очень, очень крупно повезло.
Начальник поезда снял фуражку и, уже было облегчённо вздохнул, вытирая тыльной стороной ладони обильно выступивший на лбу пот. Как вдруг чуткое ухо уловило, пока ещё далёкое но, уже вполне ощутимое для привычного человека, подрагивание рельс.
«Вот и помощь». — Облегчённо улыбнулся мужчина. И, мысленно хваля расторопных спасателей, направился к пассажирам.
Но, когда вдалеке показалась, мчащаяся на всех парах небольшая сцепка, он вдруг засомневался в том, что это именно те, кого все так ждали.
Проведя четверть века на железной дороге и будучи человеком бывалым, железнодорожник с лёгкостью определил, что машинист нёсшегося на довольно-таки приличной скорости по встречной колее поезда, и не думает сбавлять обороты.
«Не может быть»! — Заполошно заметались мысли испуганного до смерти мужчины. — «Всех же должны были предупредить»!
Однако, всё больше и больше ощущающаяся вибрация недвусмысленно давала понять, что слабенькие надежды на благополучный исход неумолимо и безоговорочно идут прахом.
– … ть! Состав на встречной! — Перемежая предупреждение благим матом, заорал железнодорожник. И, словно ветряная мельница, замахав руками, скомандовал. — Все отходим! Быстро!
Начавшие понимать, что к чему, пассажиры, на этот раз не вступали в бессмысленные пререкания. И, больше не сожалея об забытых в вагонах спиртном и снеди, начали поспешно удаляться от, ещё недавно такого уютного и вполне себе обжитого, и вдруг, в одночасье превратившегося в смертельную ловушку, поезда.
«Господи, спаси и сохрани»! — Перекрестился, всё ещё надеющийся на чудо и благоприятное разрешение ситуации, начальник поезда. И, желая, чтобы всё закончилось хорошо, дал самый страшный зарок, который пришёл ему в голову. — «Год пить не буду»!
Надо сказать,
Несущаяся по встречной колее сцепка вылетела, если можно так выразится, на «финишную прямую». И, осветив, пока ещё далёким прожектором перекрывший движение поезд, начала торможение. Машинист дал протяжный гудок и, выжал рычаг до конца. Но, уже понимая, что столкновения избежать не удастся, вместе с двум помощниками, побежал в заднюю часть тепловоза и, перекрестившись, выпрыгнул практически на полном ходу.
Коллеги последовали за ним и, положа руку на сердце, думаю, что никто не вправе осуждать из за вот такой вот, «неблаговидный» поступок. Жить всех хотят. А, если понимаешь, что твоя смерть будет совершенно напрасной и никому не принесёт никакой пользы, то незачем совершать абсолютно ненужные «подвиги».
Замерев, словно кролики перед удавом, люди с напряжением смотрели на приближающуюся смерть и беззвучно шептали молитвы. Безусловно, в данный момент непосредственной опасности ни для кого не было. Но, всё-таки не каждый день ты становишься свидетелем ужасной катастрофы.
И тут тишину прорезал истошны женский рёв. Звучащий на высокой, пронзительной ноте, он ударил по ушам вздрогнувших от неожиданности людей. А, когда до сознания всех дошёл смысл сказанного, у всех без исключения пробежал мороз по коже, а лица покрылись испариной.
– Танечка-а! — Белугой выла полная тётка лет шестидесяти, судорожно тыкая толстым, как сосиска пальцем в сторону состава.
– Какая, нах… б…дь, Танечка? — Побледнел начальник поезда. — Всех же эвакуировали!
– Не-е-ту-у! — Истерично голосила женщина.
А, когда взгляды обратились в указанном направлении, все поняли, что истерика запаниковавшей бабы была не безосновательной.
Девчушка лет пяти, мелкая и никем не замеченная, ухитрилась уйти из под опеки и, мышкой прошмыгнув к покинутому всеми составу, уже забиралась в первый вагон, находящийся сразу за дизель-электровозом.
– Какого чёрта её туда понесло? — Понимая, что это полный… если не сказать хуже, застонал железнодорожник.
– Ку-у-колка! — Всхлипывала тем временем баба, направляясь за своим непутёвым дитятем.
– Стой дура, куда прёшь! — Осадил её отвечающий за безопасность пассажиров железнодорожник. И, неуверенно оглянувшись на притихшую толпу, перекрестился и взял низкий старт.
– Постойте! — Раздался вдруг юношеский голос. — Полагаю, у меня лучше получится!
Взоры всех присутствующих тут же обратились на смельчака. А парень, тем временем, быстро скинул с себя пальто и, долю секунды посомневавшись, сбросив и пиджак, остался в светлой сорочке. И, положив вещи на стоящий у ног чемодан, бегом направился за уже скрывшейся в вагоне девочкой.