С Д. Том 16
Шрифт:
Он был рожден, чтобы закрыть Врата и оставить тварей за Гранью. И закрыть их можно только изнутри.
Что же, так он и сделает.
Ведь именно для этого и появился Черный Генерал, так?
Чтобы пожертвовав собой, спасти мир и этих богов на их седьмом небе.
— Хочешь сразиться, отражение? Раз уж пришел…
Кто это сказал?
Твари не умели говорить.
Голос говорил что-то еще, но Хаджар не слышал что именно.
Он лишь разобрал куда более знакомый голос.
— «Это знание пока не для
— Кажется, ты собиралось навредить моему ученику.
Столп тьмы в форме исполинского клинка, пронзил эту мертвую реальность и отсек протянувшуюся лапу гигантской твари.
Глава 1427
Посреди мертвой земли, под мрачным сводом, стоял воин закованный в броню, на фоне которой местная тьма казалась скулящим щенком перед оскалом гордого волкодава.
Черная броня пожирала малейшие частицы света, касавшиеся её поверхности. Из-за этого казалось будто на ней то и дело вспыхивают белые шарики света.
Черный, рваный плащ, развевался на ветру, исходящим из самого воина. Как если бы он сам — был ветром. А его неудержимая, неистовая мощь, которой не было не было равных ни в этой реальности ни там, за Гранью, рвалась наружу. Она могла бы легко уничтожить эту искусственную реальность и этого солдата Грани, возомнившего о себе то, что он может закончить жизнь его ученика.
— Ты… — прозвучало откуда-то из-под огромного капюшона, скрывавшего лицо твари. — Отражение… ты не справился…ты нарушил… данное… слово… лживый мир… не разрушен…
— У меня мало времени, тварь, — прогудел голос из-под тяжелого шлема. — Так что слушай меня внимательно. Когда ты вернешься за врата, то передашь Последнему то, что я тебе скажу.
Воин, словно выкованный из тьмы, произнес несколько слов, после чего…
Он не взмахнул рукой. Черный Клинок в его руке даже не вздрогнул. Но какая-то невероятно мощная сила, оформившись в, казалось бы, бесконечный разрез, рассекла тварь и та, истошно вопя, исчезла внутри складки реальности, ставшей ей могилой.
Тварей нельзя было убить…
Смерть — закон этой реальности и там, за Вратами, её просто не существует. Именно поэтому, когда твари «погибали» они просто возвращались за Врата. Поэтому битва с ними и длилась столько, что успело родится второе поколение звезд.
Воин пошатнулся.
Чтобы не упасть, но схватился за алтарь.
Алтарь, на котором стремительно старела прекрасная девушка.
— Кажется, — прохрипел воин. — Мой ученик обещал, что поможет тебе… если ученик не может… сдержать данного… слова, то плох тот мастер, что… не возьмет долг… на себя.
Воин стянул латную перчатку. Сухая, морщинистая рука древнего старика показалась на свет.
Он с силой ударил ладонью о камень,
Молодость стремительно возвращалась в её тело. Губы вновь алели, румянец пылал, а золотые волосы еще более густой копной разметались по камню.
— Любишь ты… — воин, тяжело дыша, опустился на землю и прислонился к алтарю. — мой ученик… связывать свою… судьбу… с принцессами.
Он поднял старческую ладонь. После всего нескольких капель крови она начала покрываться еще более глубокими морщинами и пигментными пятнами.
— Кажется… на какое-то время… мне придется… уснуть. Постарайся… за это время… не наделать еще больших… глупостей
Воин прикрыл глаза.
Хаджар очнулся так же резко, как и потерял сознание.
— Высокое Небо, что за демоновщина!
Он точно помнил, что стоял перед огромной статуей твари, а не сидел спиной к алтарю в… какой-то пещере.
Хаджар, держась за голову, гудевшую так сильно, будто они с Неро только совершили вылазку в ближайшую таверну, что, разумеется, было невозможно сразу по нескольким объективным причинам, поднялся на ноги.
Осмотревшись, он не сразу понял где находится.
Исчезла не только огромная статуя, но и все остальное.
Под «всем остальным» — подразумевалось необычное пространство выжженной, мертвой земли из волшебного камня с алым дымом вместо горизонта.
Вместо этого Хаджар обнаружил себя стоящим в центре довольно вместительной пещеры. Та, в свою очередь, действительно напоминала Святилище.
По её границам стояли какие-то старые, покрытые ржавчиной и плесенью треноги. В дальнем конце, на возвышении, находилось что-то вроде жертвенника, около которого лежали скелеты в драных балахонах.
Видимо — те самые жрецы.
Стены, изукрашенные выцветшими фресками, запечатлели на себе сцены жуткой битвы. Битвы, почему-то, казавшейся теперь Хаджару чуть более знакомой, чем прежде.
— Принцесса?
Хаджар обернулся.
Хрипящий, едва ли не скулящий от боли Кассий, полз в сторону постепенно приходящей в себя девушки.
Она была красива.
Возможно красивее всех, кого когда-либо видел Хаджар.
Красивее даже духа Курхадана.
И она, соскочив с алтаря, на котором лежала, бросилась к Кассию. Она обхватила его и, прислонив к стене, помогла принять полусядячую позу.
Лэтэя, роняя слезы, пыталась зажать жуткую рану, рассекавшую торс Почетного Воина, но не справлялась. Повреждена была не только плоть, но и энергетическое тело.
— Кассий, милый мой Кассий, что с тобой случилось?
Взгляд пожилых, карих глаз пересекся со взглядом молодых, синих. Кассий медленно кивнул, и Хаджар ответил тем же.