С днем рождения, Мэри Поппинс
Шрифт:
Украдкой оглянувшись на бегу, они увидели стоящую перед камином Мэри Поппинс с ворохом скомканных бумаг. Она с задумчивой улыбкой смотрела на расколотую фигурку, и губы её чуть заметно шевелились.
Майкл и Джейн быстро переглянулись.
— Странно, — сказал Майкл.
Джейн пожала плечами.
— Давайте пойдём на качели! — предложил Майкл, когда они вышли на улицу после обеда.
— Нет! Лучше на пруд! Надоело мне качаться! — воспротивилась Джейн.
— Ни качелей, ни пруда! — сказала Мэри Поппинс
— Ой, Мэри Поппинс! — заныла Джейн. — Она такая длинная!
— Я не смогу столько пройти! — вторил ей Майкл. — Слишком много съел сегодня!
Главная аллея тянулась от Вишнёвого переулка, пересекала парк и упиралась в дальние ворота. Дальше снова начинались городские улицы. Она была широкой, прямой и чопорной и не позволяла себе петлять, как это делали узкие, извилистые тропинки, бегущие к пруду или к детской площадке. Её окаймляли высокие деревья и фонтаны. Майклу и Джейн она всегда казалась нескончаемой.
— Главная аллея — или домой! Выбирайте! — предупредила Мэри Поппинс.
Майкл уже готов был сказать, что в таком случае он идёт домой, но Джейн понеслась вперёд.
— Не догонишь! — крикнула она на бегу.
Майкл терпеть не мог проигрывать.
— Так нечестно! Надо одновременно! — завопил он, срываясь с места.
— Бежать за вами не собираюсь! Я не сороконожка! — бросила им вдогонку Мэри Поппинс.
Она шла неторопливо, наслаждаясь ароматным воздухом, уверенная в том, что и воздуху приятно наслаждаться ею, дышащей свежестью Мэри Поппинс. Да и как могло быть иначе? Стоило только поглядеть на неё, чистенькую, аккуратную, с новой чёрной сумочкой и с неизменным зонтиком под мышкой.
Коляска мерно поскрипывала по песчаной дорожке. В ней, будто птички в гнезде, уютно устроились Близнецы и Аннабел с голубым утёнком в руке.
— Ты жульничаешь, Майкл! — обиделась Джейн, когда он случайно или нарочно оттолкнул её, проносясь мимо.
Они бегали от дерева к дереву, стараясь обогнать друг друга, и бесконечная аллея уводила их в самую глубину парка. Вскоре Мэри Поппинс и коляска почти растворились вдали и стали казаться едва различимыми пятнышками.
— Если ты меня ещё раз толкнёшь, р тебя так пихну! — пригрозил раскрасневшийся от бега Майкл.
— А если ты в следующий раз наскочишь на меня, то я оттаскаю тебя за волосы! — ответила Джейн.
— Не шалить! — предупредил их парковый сторож. — Соблюдайте правила! Никаких споров-разговоров!
Он делал вид, будто подметает дорожки, на самом же деле болтал с полисменом, который прислонился к стволу клёна, лениво коротая время.
Майкл и Джейн прекратили свои безумные гонки и остановились, аереводя дух. К своему удивлению, они обнаружили, что уже пересекли весь парк и достигли дальних ворот.
Сторож внимательно оглядел каждого из них.
— И что вы всё время спорите, ругаетесь? Я, когда был маленьким мальчиком, ничего такого не делал! Правда, — вздохнул он, — я рос олин, и мне не с кем было играть. Вы даже
— Ну что вы говорите? — вступил в разговор полисмен. — Это с какой стороны посмотреть. Вот мне, например, было с кем играть, но ничего хорошего из этого не выходило.
— Брат или сестра? — спросила Джейн, позабыв про все свои размолвки с Майклом.
Ей очень нравился полисмен. Но сегодня она особенно приглядывалась к нему. Он определённо кого-то напоминал, только Джейн никак не могла понять, кого именно.
— Братья! — сообщил полисмен и почему-то поморщился.
— Старшие или младшие? — уточнил Майкл, пытаясь припомнить, ое же он видел это лицо.
— Да все одного возраста, — равнодушно проговорил полисмен.
— Тогда вы двойняшки, как наши Джон и Барбара!
— Мы тройняшки, — сказал полисмен.
— Вот повезло! — позавидовала Джейн.
— Только не мне, — буркнул полисмен. — «Эгберт, — каждый раз удивлялась мама, — почему ты не хочешь поиграть с Гербертом и Альбертом?» Но это не я, а они не желали играть со мной! Они любили ходить в Зоопарк, а возвращаясь оттуда, представляли себя лкими тиграми, и наш дом тут же превращался в Тимбукту или в пустыню Гоби. Но я-то никогда не хотел быть рычащим тигром! Мне давилось тихо играть в автобусных кондукторов, и я любил, чтобы все мои вещи были аккуратно разложены по местам.
— Как она! — кивнул сторож в сторону фонтана, к которому склонилась аккуратненькая Мэри Поппинс, чтобы поправить шляпку.
— Верно, как она, — согласно кивнул полисмен. — Или как миленькая мисс Элин.
— Элин вовсе не миленькая и не аккуратная, — буркнул под нос Майкл. — У неё волосы копной и ноги огромные.
— А кем стали Герберт и Альберт, когда выросли? — быстро спросила Джейн, желая узнать конец истории о трёх братьях.
— Кем стали? — удивлённо переспросил полисмен. — Полицейскими, кем же ещё? Куда один — туда и остальные.
— Но мне показалось, вы были такими разными!
— Были и остались! — пожал плечами полисмен. — Я, как видите, остался в Лондоне, а они отправились в дальние страны. «Хотим, — говорят, — пожить в джунглях, пообщаться с жирафами и леопардами!» Один из них — Герберт — так и остался там. Только прислал весточку, чтобы не беспокоились. «Я, — писал, — счастлив и чувствую себя здесь, как дома». И после этого — ни словечка, даже открытки на Рождество.
— А что было с Альбертом? — теребили его дети.
— Альберт? Он-то вернулся. После несчастного случая.
— Какого несчастного случая? — впились в него глазами дети — они просто сгорали от любопытства.
— Потерял ногу, — ответил полисмен. — А где, когда и как — молчит. Заказал себе деревянную ногу и ходит мрачный, не улыбнётся. Сейчас он работает на светофоре. Сидит в своей будке и чахнет понемногу. А иногда… — понизил голос полисмен, — иногда он, только представьте, и вовсе забывает переключать огни! Оставит, бывало, красный свет на весь день — и хоть весь Лондон замри!