С другой точки ощущения
Шрифт:
«Ну вот же! Я была буквально в двух метрах! Куда она делась?!» – мысленно завопила я.
Кажется, я все-таки поймала кого-то на своем пути. По привычке стала оглядываться, чтобы отыскать виновника погружения. Сегодня у меня не было никакого настроения на душевные разговоры или советы, поэтому я спешила начать и сразу же закончить свою сверхработу. К моему удивлению, я до сих пор оставалась в парке, правда, немного видоизмененном. Кокетка под зонтиком исчезла из фонтана, половина палаток тоже, как, в принципе, и вся группа симфонического оркестра. Но! Некоторые люди остались. Это происходило впервые! Обычно в своем сознании человек находился один, да и локация с атмосферой менялись. Сегодня однозначно что-то было не так. В конце концов я увидела его.
– Ну? Чего молчишь? Рассказывай, – я потеряла всякое терпение, разглядывая незнакомца, который не был голубоглазым блондином и оттого в моем списке идеалов не значился.
– Но как? Погоди, ты кто? Что у тебя за… – пробурчал себе под нос он.
– Я не знаю, как ты это чувствуешь, но давай все же приступим к делу. Что тебя беспокоит? Я готова выслушать.
Спустя еще какое-то время у парня завибрировал телефон. Беспрестанно. Он сигналил и сигналил, как будто до этого какое-то время был выключен. А теперь включился и получил тысячу тревожных сообщений и пропущенных звонков. Парень вздрогнул, на его лице показались чуть ли не слезы. И он потянулся за телефоном в карман своих светлых, широких штанов.
– Может, ты боишься ответить на звонок? – предположила я, снова наступая и протягивая руки вперед.
– Не прикасайся! Стой на месте! – приказал он.
– Да что же это такое! Не хочешь, чтобы помогала, тогда выпусти меня!
– Я тебя и не держу. Уходи.
Я помрачнела. Отступила назад. Посмотрела на аттракционы. И они мне показались незнакомыми. Словно я находилась все в том же парке культуры, но некоторые его предметы декора точно ускользали из-под моего взгляда. Солнце по-прежнему опускалось на горизонте, никаких сквозняков с голосами или зыбучих песков не предвиделось. Я немного прошлась по каменной дорожке, огромными глазами проследила за расхаживающими здесь людьми. Они вели себя непринужденно, разговаривая между собой и поедая мороженое в вафельных стаканчиках. Любопытно, а если я погружусь в них, тогда это будет погружение в погружении? Двойная телепортация? Или как? Мозг кипел от перенапряжения.
Я всеми силами пыталась вернуться в реальный мир, но ничего не получалось. Как бы сильно я не сжимала глаза, как бы мощно не напрягалась всем телом – ничего не происходило. Мой Папэд остался в том парке, как и Марика. А в этом их не было. Зато было больное сознание того парня, который, к слову, уже куда-то ушел. «Наглеж! – фыркнула я. – Еще никто так бесцеремонно не уходил от меня во время погружения!» А что, если это вовсе и не он? Я предположила, что нахожусь в сознании другого человека, а этот парень попал сюда в качестве массовки. Что-то новенькое, так сразу и не разобраться.
Его кофта, цветом уголька в белую крошку, мелькнула на выходе. Парень куда-то спешил, по-прежнему упираясь взглядом в телефон. Я решила, что нужно догнать незнакомца и спросить, в чьем сознании мы находимся. Не буду же я подходить к каждому встречному и лезть к нему в голову? Абсурдно и долго. Догнать – звучало проще и быстрее.
Мне повезло. Мой кудрявый незнакомец притормозил, приложив телефон к уху. Он кому-то дозванивался, в то время как я пыталась втихую до него добраться. И мне это удалось! Я цепко схватилась за его плечо именно тогда, когда он обернулся. Возможно, он был против, но не успел об этом сказать. Отчаянный парень цокнул языком, закатил глаза от недовольства и сунул телефон в карман. Я снова огляделась вокруг, наконец убрав свою ладонь с его плеча.
Машины. Люди. Парк. Я услышала игру папиного оркестра позади себя. Мы вернулись!
– Прости, – сказал парень, про которого я и думать забыла, и схватил меня за руку.
Недолго мне пришлось радоваться. Марика опять испарилась, как и звуки трубы Папэда. Я обернулась и злобно посмотрела на обидчика.
– Да где мы? Как ты это делаешь? Ты что? Тоже?..
На этот раз парень не стал дожидаться, когда я снова коснусь его. Он побежал, причем быстро. Я не собиралась уступать и ломанулась за ним. Мы неслись по брусчатке, пролетали автобусные остановки и дорогу, не дожидаясь зеленого света для пешеходов. Парень был достаточно вынослив. Он придерживался первоначального темпа, тогда как к моим легким уже подступал жар. Мне совсем не хватало кислорода, и я потихоньку начала задыхаться. Бежать и задыхаться – вещи противоположные, однако сегодня я смело совмещала несовместимое. Сквозь кашель, одышку и хрипы продолжала преследовать наглеца. Но, кажется, он заметил, что я слегка отстала. Ну как слегка? Когда парень почти завернул за угол улицы, я плелась всего лишь у дороги, пропуская встречные машины. Их бесконечный поток был мне на руку, я стояла, прислонившись спиной к светофорному столбу, и жадно глотала воздух. Перед глазами все потемнело, как будто солнце резко упало и наступили сумерки. Сердце колотилось так, что я и не заметила, как придерживаю его ладонью, боясь лишиться жизненно важного органа. Я уже отказалась от этой навязчивой мысли – догнать сероглазого незнакомца, отпустила его на все четыре стороны. А сама громко дышала у того столба, пуская из глаз противные слезы.
Но, как известно, когда перестаешь чего-то желать, оно автоматически приходит к тебе, как удача, неожиданно постучавшая в двери. Парень не скрылся за углом, напротив, он развернулся. Дождался, пока проедут машины и загорится зеленый, перешел дорогу и остановился около меня, предусмотрительно спрятав руки за спиной.
– Все нормально? – поинтересовался он.
– Ага, – еле выговорила я, не имея возможности взять над голосом контроль.
– У тебя астма?
– Почти, – ответила я. Но доказывать, что это не совсем астма и что ингалятора у меня нет, ибо не пользуюсь, что это напускное и со мной всякое случается – желания не было. – Хорошо. Я… не буду тебя… касаться. А ты… не убегай, ладно?
– Согласен.
– Ты знаешь – где мы?
– Да. Я дома. Наконец-то. Вопрос только в том, почему я здесь с тобой? Это ненормально, – размышлял парень.
Я бы очень хотела сразу же встать и как можно подробнее расспросить его о значении слов «я дома». Но болезнь заставила меня скатиться спиной по столбу и усесться пятой точкой на сумку, которая до этого так некстати болталась под ногами и усложняла без того мой черепаший бег. Подтянув к себе коленки, я спрятала в них лицо. Все мое тело будто молило о пощаде. Я пресекла черту собственного предела, за что сейчас сидела на пешеходной части дороги и расплачивалась надрывистым дыханием. Оно почти восстановилось, но хрипы еще выталкивали кашель наружу, словно испугались, что я забуду об этом инциденте.
Парень присел около меня на корточки и стал ждать. На нас смотрели люди. Они подходили к светофору и сверлили нас любопытными взглядами, дети показывали пальцами. Но легче от этого не становилось, поэтому я взяла себя в руки и стала подниматься, хватаясь за столб и подтягивая себя все выше. Уверена, мой незнакомец обязательно бы помог мне, если бы имел возможность прикоснуться. Но он не мог этого сделать. Что-то было в нашем прикосновении. Противозаконное? Ломающее систему? Меняющее мир?