С Е М Я
Шрифт:
– Ничего... Переживёт, - улыбалась Катя, смотря себе под ноги.
– А где вы?..
– А мы за рекой... У мамы Иры, тут... Ты не волнуйся, приедем!.. Ещё часик... Или два! Я позвоню!
– Ладно... – вздохнул Вадим облегчённо.
Ирина потрепала гостью легонько по волосам.
– Всё будет хорошо! – улыбнулась ласково.
Виктор Васильевич открыл дверь из теплицы.
– Ну, проходите!
Катя взяв Луизу за руку, потянула на себя.
– Пойдём, сейчас будет лучше!..
Шли посреди теплицы. Медленно переступали,
– Откуда такая красавица? – оглянулся улыбаясь Виктор Васильевич.
– Из Монпелье... – разглядывала Катя розы.
Луиза метнула взгляд на Катьку.
– О-о!.. Не слыхал!..
Слева и справа кустились разные по оттенкам розы. Крупные шапки источали тончайший аромат, хотя были приоткрыты верхние рамы. Цветы стояли в капельках воды. Орошались как-то, приспособлением похожим на душ.
– Ну! Выбирайте! – щёлкал ножницами Виктор.
– Какие хочешь? Говори! – спросила Катя вкрадчиво.
Луиза скованно улыбнулась, взглянув на хозяина. Пожала плечами, продолжая разглядывать цветущие грозди.
– Виктор Васильевич, на ваш вкус! – засмеялась Катя.
– Да? Ну тогда... – развёл он руками, остановившись у одного из кустов.
– А все хороши, правда, Катя?! – поднял он довольно кверху лицо.
– Правда! – смеялась она.
Букет он обернул снизу травой, где стебли и сверху бумагой. Подал с улыбкой Луизе.
– Данке шён!.. – забывшись произнесла она, будто все здесь понимали немецкий.
– Битте, битте! – на удивление Кати тут же произнёс он.
Луиза была в лёгком смятении. Горечь несостоявшейся встречи, неприятные слова от этой русской и от неё же такая забота и внимание. И тут... Розы! Дали какое-то лекарство и успокаивают постоянно. Странно всё... Ей захотелось поплакать. Но ни думать, ни плакать Катя ей не дала.
Сначала увлекла за собой куда-то мимо отцветающих яблонь, последние лепестки которых сыпались ей на голову. Шли по тропинке с полянки на полянку и вот опять домик... Где-то метров за сто промелькнул ещё один меж кустарника. То ли парк, то ли что... Кустарники цвели красиво, мелкими цветами и ещё пахло дымком и пряностями.
Горел костёр и котелок над ним парился белым дымком. Уже знакомая ей девушка, потом парень с гитарой сидел рядом на толстом обрезке бревна. Тут же мужчина со скрипкой. Рядом обычный стол, пара стульев и два пенька с приколоченными спинками. Вокруг яблони, сливы, вишни, ещё какие-то северные деревца. Ровная травка и снова цветы, цветы. Цветы в клумбочках – высокие, и так повсюду врассыпную, низенькие разноцветные.
Боль в голове стала отступать. И будто, полегче на душе. Приходило ощущение, что эта темноглазая – права. Забыла, как её зовут. Ничего в голове не держалось. Только ощущения. Они и руководили событиями и её телом.
Катя снова познакомила её со всеми. Лица, лица, всё перепуталось в голове. То там, то тут. Где она только не побывала сегодня! И где остановиться на ночь?
– Ну я пойду пожалуй! Веселитесь тут
– Пап! Ну сыграй что-нибудь, для гостьи! – заупрямилась Ленка, - Саш! Ну сыграйте вместе! Девушка из Франции к нам... Пусть послушает!.. Вы как одни, так, хоть до утра!.. – простодушно ворчала она, мешая в котелке.
– Ну если из Франции... – доставал обратно скрипку отец Лены, - ну, что, Саш? «Пошутим?» – улыбнулся он подчёркнуто.
Резко и стремительно залетал смычек в его руке. Грациозно и точно, с показательными акцентами полилась известная «Шутка Баха». Под гитарный аккомпанемент, у дымившегося костра в цветущем саду, это было впечатляюще. Только встряхивались завитки седеющих волос у скрипача, так азартно он водил плечом, будто перед тысячным залом играл. Напротив, парень с гитарой сидел неподвижно и только бросал взгляды со струн гитары, на смычок скрипки. Стройно и чётко прозвучали последние аккорды.
Катя была поражена. Весело захлопала в ладоши и засмеялась.
– Браво!
Лена, уставшая от ошибок и рваных кусочков на репетициях, бесконечных настроек и проб, тоже довольно улыбалась, услышав что-то целиком и закончено.
– Для тебя играли!.. – шепотом проговорила быстро Катя, склонив голову к уху Луизы.
Француженка обвела всех потеплевшим взглядом и благодарно качнула головой несколько раз. Ленка суетилась около костра. Рассуждала неспешно, не отрывая глаз от дела. Солила, мешала, пробовала. Попутно разговаривала, то с Катей, то с Сашкой.
– Всё вроде... – облизала она ложку, смотря на вращающуюся пену в котелке, - Саш, давай! Снимаем! – просто и по-домашнему рассуждала часто вслух.
Сашка молчал, поглядывая на девушек с улыбкой, водил по струнам негромко, что-то пробуя и просто по наитию. Незаметно подкрался вечер. Было тихо и уютно в саду у Сивидовых. Отец Лены, ушёл сразу, оставив молодёжь обсуждать свои проблемы. Так вчетвером и сидели.
Угостили ухой гостью. Та, отказавшись сперва, попробовала немного русского блюда из речной рыбки, наловленной с утра Сашкой и Виктором Васильевичем. Сосед Севидовых по переезду, сделался заядлым рыбаком.
Супчик так понравился, что незаметно для себя гостья закончила трапезу первой.
– Ой! Кать! Я шахматы не показывала! Нет?
– Какие шахматы?
– Ну торт, Кать! – изумилась Ленка, будто пекла его вместе с подружкой, - мы на заказ делали, на эту спартакиаду или олимпиаду... Короче, как настоящие, на доске не видела?
– Нет... – улыбалась Катя глянув на гостью.
– Ой, я принесу сейчас, у нас есть, Саш, ещё? Где? – певуче говорила Ленка, поднимаясь из-за стола.
Торт был, как настоящие шахматы, только покрупнее. Лена смеялась, рассказывая, как придумали приз, как по традиции должны были вручить торт проигравшему в финальной партии, но соперники согласились на ничью, и ели торт вместе. А первое место дали обоим. Всё-таки спартакиада была школьная...