С этой минуты
Шрифт:
Сэм хотел было разбудить ее поцелуями и овладеть в золотистом утреннем свете, но тут же устыдился. Не стоит быть таким жадным эгоистом, впереди у них целая жизнь. Пусть лучше еще немного поспит.
Он осторожно соскользнул с постели – Господи, как легко привыкнуть к этим тонким белоснежным простыням! – и нашел кувшин с водой на умывальнике. Было по-осеннему холодно, но он плеснул водой в лицо и умылся, прежде чем выудить одежду из груды на полу. Он почти оделся, когда услышал, как зашевелилась Уилли. Сев
– Доброе утро, Уилли, девочка моя.
– Сэм!
Она села и улыбнулась. Но глаза почему-то оставались грустными.
– Спасибо, что подождал, прежде чем попрощаться.
Сердце Сэма сжалось. Попрощаться?!
– Прошлая ночь была необыкновенной, восхитительной. Сколько счастья принесла мне наша встреча! Как хорошо, что мы излили друг другу душу. А какую ночь ты подарил мне! Я никогда ее не забуду. – Губы, растянутые в улыбке, дрожали, а глаза подозрительно блестели. Но голос был ровным, а намерения – очевидными. – Спасибо, Сэм. Желаю тебе счастливого пути.
Неужели она действительно воображает, что он отпустит ее после того, как наконец обрел?! После того, как любил всю ночь?
– Я никуда не уйду, Уилли.
– Уйдешь. Ты должен ехать в Клопхилл, к Фуллбрукам.
Он нежно погладил ее руку.
– Думаешь, я смогу покинуть тебя после сегодняшней ночи?
– Да. Ты должен.
– Не должен. – Сэм не мог понять, почему она говорит такие вещи, после того как она, обнаженная, спала в его объятиях. – Господи, Уилли, я хочу жениться на тебе. Хочу провести с тобой остаток жизни. Я был твоей первой любовью и мечтаю быть последней.
Она села, подтянув одеяло к груди.
– То, что между нами было в Портруане, та любовь, которую мы делили, до сих пор кажется мне чем-то необыкновенным, но все, что я сделала…
– Уилли, прекрати! Я не осуждаю тебя за…
– То, что я сделала со своей жизнью, непоправимо изменило наши судьбы. Я не та девушка, которую ты любил. И никогда ею не буду. Мы не можем вернуться назад. Это немыслимо.
– В таком случае давай смотреть вперед.
– Нельзя. Слишком тяжел груз прошлого.
Он сжал ее руки, мысленно умоляя доверять ему.
– Уилли, милая, для нас должен быть второй шанс. О такой возможности можно только мечтать.
– Прости, Сэм, не могу. Ничего не выйдет, никаких вторых шансов. Мне очень жаль.
Упрямица! Почему она противится ему?
Сэм усилием воли сдерживал гнев и раздражение.
– Почему? Почему не получится? Когда-то это было невозможно: слишком сильно терзали нас боль и угрызения совести. Но теперь все в прошлом. И препятствий больше не осталось.
Однако Уилемина покачала головой и спокойно взглянула ему в глаза, хотя в ее собственных он увидел что-то похожее на грусть.
– Прошлое всегда будет самым непреодолимым препятствием. Несмотря
Он отнял руки и встал. Неужели она действительно прогоняет его? Поверить невозможно!
– Ты огорчила меня, Уилли. И разочаровала. Я думал, ты выше всех сожалений. Но дело не в этом, верно? Ты говоришь, что боишься, будто я не смогу тебя простить? Но я уже простил. Много лет назад. Нет, беда в том, что ты не можешь простить себя. За то, что не знала о том, что я жив. За то, что не дождалась. За то, что разбила мне сердце. По-моему, тебя беспокоит презрение в собственных глазах, Уилли, а не в моих.
Она отбросила одеяла и вскочила с постели во всем своем великолепии. Боже, как она прекрасна! И не только для женщины сорока с лишним лет! Для женщины любого возраста! Как он может уйти от нее? Из ее жизни?
Но она упрямо выдвинула подбородок и, схватив пеньюар, завернулась в него.
– Ты ошибаешься, Сэм. Сейчас считаешь, что ты выше этого, поскольку стал старше, снисходительнее и приобрел более широкие взгляды. Но куда денется твоя терпимость, когда при виде каждого лондонского знакомого ты начнешь гадать, делил ли он со мной постель когда-то? Сколько пройдет времени, прежде чем ты начнешь требовать список имен? А когда услышишь каждое… сможешь ли коснуться меня, не испытав при этом отвращения?
– О, Уилли, любовь моя, я…
– Прекрати! – Она повелительно вытянула руку. – Мне всегда было абсолютно все равно, что думают обо мне другие мужчины. Они знали, кто я и что я, следовательно, особого значения это не имело. Даже с Хартфордом. Потому что до того, как стать его женой, я была его любовницей. Но ты – единственный, кто знал меня до того, как я превратилась в даму полусвета. Кто знал мою невинность, мое чистое сердце. Мне всегда будет небезразлично, что ты думаешь обо мне, как судишь меня. Поэтому я не могу быть с тобой. Я никогда не буду хороша для тебя, потому что не сумею стереть прошлого.
– Уилли!
Она разбивала его сердце.
Уилли улыбнулась, на этот раз более уверенно.
– Но я так счастлива, что провела с тобой ночь. Это воспоминание я всегда буду лелеять в памяти. Ты навсегда останешься моей первой любовью, Сэм. Даже если мы больше никогда не увидимся, я не забуду тебя. И сегодняшнюю ночь. Ты был великолепен.
– И потому отсылаешь меня прочь? – выдавил Сэм.
Встав перед ним, она положила ладонь на его небритую щеку.
– Ты ехал к другой женщине. Желаю тебе счастья.