С греческого «защитница»
Шрифт:
– Заполните договор пожалуйста, – дежурно произнесла она и протянула несколько листков бумаги.
Две головы – светлая и темная – склонились над договором, Сашка писала, Алекс подсказывала.
– Внизу укажите номер телефона и адрес электронной почты, если хотите получить результат удаленно, – подсказала регистраторша, и добавила, – с вас восемь тысяч шестьсот рублей.
– Я заплачу, – тут же отреагировала Алекс и достала из кошелька карту.
Сам забор анализа длился не больше пяти минут. Девушки вышли на улицу и остановились.
– Что дальше? –
– А поехали в зоопарк! – предложила Алекс.
– Нет, сначала на Красную площадь!
Так они и сделали. С Красной площади плавно переместились в Александровский сад, оттуда в зоопарк. Два раза поели в каких-то кафешках. Когда наступил вечер, обеим не хотелось возвращаться. Но все же пришлось, девушки вернулись в квартиру, вернули жилище в исходное состояние и поехали на метро вызволять машину с парковки.
Обратно ехали в тишине.
– Ты волнуешься? – спросила Алекс.
Сашка помолчала.
– Не знаю, – наконец ответила она.
– А я волнуюсь. Потому что, если вдруг, ну ты понимаешь, тогда все изменится раз и навсегда.
– Ну, ты знаешь, в любом случае можно оставить все как есть…
– Не уверена, – вздохнула Алекс.
Томительное ожидание растянулось на целых десять дней. За это время Алекс успела поссориться и помириться с Иваном, который злился, что его коварно обманули и оставили на съедение няньки, но простил, после того как его посвятили в произошедшее и дали слово, что в следующий раз Алекс возьмет его с собой.
Они действительно еще раз съездили, уже втроем, в Москву, отлично повеселились, хотя суетливая Москва пареньку не понравилась.
– Я думал в Лондоне много народу, а, оказалось, он по сравнению с Москвой – вообще полупустой!
– Не ворчи, – толкнула его Сашка.
Ивана совершенно восхитила идея определения родства. Результата он ждал не меньше. И девушки ждали, волнуясь тем больше, чем больше проходило дней. Под конец ожидания даже Сашка начала вздрагивать от каждого сигнала в телефоне, не говоря уж об Алекс, которая не расставалась с телефоном ни днем ни ночью.
В тот день в особняке было пусто. Семейство Азаровых полным составом отбыло в театр, Сашка закончила стирку, протерла пол в прачечной, вымыла руки и вышла в кухню. Можно было выпить чаю, а потом поваляться в комнате до ужина. Входя в кухню, Сашка наклонила голову и надавила ладонями на затылок, распрямила затекшие плечи.
– Устала?
Вздрогнув от неожиданности, она подняла голову. Незамеченный Сашкой, у стола стоял Доминик и что-то нарезал.
– Очень, – она не подала виду, что испугалась. Доминик до сих пор был для нее загадкой. Он практически не общался с прислугой, хотя завтракал и обедал с ними, много времени проводил в саду, да и жил там же, в маленьком домике-бунгало. Выглядел он каким-то… Запущеным что ли. Он был вполне строен по фигуре, но одежду носил мешковатую. Брился явно раз в неделю, потому что на лице всегда присутствовала небольшая рыжеватая щетина. И стрижка у него была какая-то… дурацкая. Сашка налила себе чай, соорудила бутерброд с салатом и семгой,
– Что за тюрю поросячью ты варишь? – не выдержала Сашка.
– Что такое тюря? – спросил в ответ Доминик.
– Это когда мясо, рыба, колбаса в одну кастрюлю.
– Там только мясо, – сказал мужчина и приподнял крышку, чтобы показать.
– Да это образное выражение! – Сашка подошла ближе, заглянула в кастрюлю, сморщилась, глядя на варево, – а почему ты не ешь то, что готовит Анна Петровна?
– Я ем! – удивленно ответил Доминик.
– А это тогда кому?
– Это для Бэби.
Сашка от неожиданности рассмеялась.
– Собаке что ли?
Доминик кивнул и улыбнулся. Улыбка удивительно украсила его лицо, обнажая красивые ровные зубы. Он сразу понял, что именно хотела выразить Сашка, но дурачился, прикидываясь непонимающим.
– У Бэби больной желудок, ей нельзя обычный корм.
– Понятно.
Доминик вытер руки полотенцем, налил себе чашку чая и присел рядом.
– Вы много общаетесь с Алекс, – просто сказал он.
Сашка поперхнулась, закашлялась. Доминик вежливо-аккуратно похлопал ее между лопаток.
– Ну.. Она.. Сама…
– Она – хорошая девочка, – Доминик взял из вазочки сушку, сломал ее в кулаке, – но очень одинокая.
В это время пиликнул телефон. Сашка вынула его из кармана фартука – пришло сообщение из генетического центра. Сердце заколотилось в груди.
– Ты извини, мне надо идти, – она собрала посуду вдруг задрожавшими руками, быстро вымыла чашку и ложечку, положила на сушилку, и почти бегом отправилась в свою комнату. Захлопнув дверь, она нажала на сообщение.
10
Заключение было длинным, с пояснениями, с какими-то таблицами. Больше всего в документе фигурировало нечто, одновременно похожее на лук и на крокус. Именно это слово – локус, повторялось множество раз, и по этим локусам экспертиза сделала выводы.
Телефон пиликнул еще раз – пришло сообщение от Алекс. "Я была уверена" – прочитала Сашка. Сама она совсем не была уверена. Сестры. Близнецы. В голове крутился рой мыслей, самой простой из которых была – как сказать маме.
Когда она вспомнила о маме, нити размышлений, как щупальца, метнулись в разные стороны, охватывая бедный мозг. Как вышло, что их разлучили? Почему две близняшки никогда не знали о существовании друг друга. Сашка пыталась вспомнить, не упоминала ли мама когда-нибудь что-то по этой теме, но нет. Мама всегда говорила, что мечтала о дочке, и Сашка была ее смыслом жизни. Поперек маминого живота проходила розовая нитка старого шрама – напоминание об ее, Сашкином, появлении на свет.
Но, тогда как?! Появление Алекс разрушало все Сашкины памятные вехи. Кто родители Алекс? И кто ЕЕ родители?!