С холодильником по Ирландии: «Гиннеса» много не бывает
Шрифт:
Здесь я проиграл, и через час его храп достиг такого уровня, что он получил бы медаль на чемпионате Европы. Все свидетельствовало о том, что через четверть часа он может достигнуть пика и издаст храп, который побьет какой-нибудь мировой рекорд. В своих опасениях я был одинок, поскольку мог судить по отчетливо слышимому дыханию остальных в комнате, что всем, кроме меня, удалось заснуть.
Мне было не впервой прислушиваться к храпу, но никогда раньше этот звук не исходил прямо из-под меня. Каким-то образом это приводило
Я против смертной казни. Я считаю неправильным убивать людей, чтобы показать, что убивать людей — плохо. Однако я не возражаю, чтобы время от времени казнили тех, кто храпит. Да, признаю, это грубо, варварски и против всех истинных человеческих ценностей, но дело в том, что больше никакого средства от храпа нет. Люди перепробовали миллиарды средств, и ни одно не помогло. Да, можно разбудить, но только они начнут засыпать, как все начинается сначала. Единственный эффективный способ излечить человека от храпа — убить его.
Я лежал на кровати, перебирая варианты. Удушение показалось наиболее подходящим способом, но повешение тоже ничего. Мне казалось, что любой суд войдет в мое положение, учитывая смягчающие обстоятельства. Но затем, довольно неожиданно, он перестал храпеть, будто его известили о политической договоренности по прекращению огня. Тишина меня не успокоила. Я знал, что это лишь временное прекращение военных действий и что он скоро опять начнет храпеть, поэтому нужно спешно засыпать. Я должен действовать немедленно. Я перевернулся на другой бок, закрыл глаза и попытался потерять сознание.
Желающих найти мое сознание не нашлось. Очевидно, такая личность, как моя, не подходила для сна под давлением. Не попаду я в британскую олимпийскую сборную по сну. Одно дело засыпать на тренировке и другое — по часам.
Ночь тянулась бесконечно.
Краткий обзор основных ночных событий:
3:30. Пьяница снова захрапел.
3:45. Еще один храпун в другом конце комнаты решил составить ему компанию. (Эффект стереозвучания.)
4:30. Я встал и пошел в туалет. Ударился пальцем об угол кровати.
4:33. Я вернулся из туалета и ударился тем же самым пальцем о другой угол кровати.
4:55. Серьезно подумал о том, чтобы завопить: «Вы все! Убирайтесь из моей комнаты!»
5:05. Рассмотрел возможность самоубийства как выхода из ситуации.
5:07. Отказался от самоубийства как выхода из ситуации на основании того, что подниму шум, и все проснутся.
5:15. Решил, что эта ночь — наказание за то, что я поймал машину перед Тиной. Сдался и смирился с тем, что спать сегодня мне не суждено.
5:16. Заснул.
6:30. Проснулся
6:31. Решил, что убийство — слишком мягкая мера наказания для китайца. Закажу всю его семью.
8:00. Решил вставать.
8:01. Обнаружил, что у меня совершенно неуместная и абсолютно бесполезная эрекция.
8:01–8:30. Ждал, пока все уйдут.
8:32. Спальня почти пуста. Рискнул встать. Необъятная голландка заметила необычную выпуклость в моих трусах. Улыбнулась.
8:40–9:10. Завтрак. Все время избегал встречаться взглядом с голландкой.
9:30. Выехал, поклявшись, что, пока я жив, никогда больше не остановлюсь в хостеле.
Самая долгая ночь позади.
Глава 16
Затерянный в Голуэе
Страна жаждала последних новостей о моих приключениях. В эфире Джерри Райан проницательно отметил общее их свойство.
— Тони, похоже, большую часть времени ты проводишь в пабах. Думаю, важно указать на это сейчас, на данном этапе.
— Ну, проблема в том, Джерри, что меня из них не выпускают. Я захожу с холодильником на буксире, и тут же выход перекрывают — и все. Я попался.
— Когда-нибудь надо будет и мне воспользоваться таким предлогом.
Конечно, он был прав. Я проводил большую часть времени в пабах. Смех в том, что в ночь, когда я никуда не пошел, все закончилось тем, что спал я меньше двух часов.
— Народ, внимание! — сказал Джерри, заканчивая наше интервью. — Он в Леттерфраке и сегодня собирается в Голуэй, так что, если увидите джентльмена, выглядящего в меру добродушным и с холодильником под боком, пожалуйста, остановитесь, поздоровайтесь и, если он не покажется опасным, пожалуйста, подвезите его. И снова доброго тебе пути, Тони, будем на связи!
Я покатил холодильник к обочине, сознавая, что эти беседы по национальному радио словно заливают полный бак бензина в авто. Местные водители не забывали обо мне и, как только видели холодильник, с радостью распахивали пассажирские двери.
А потом я понял, что у меня проблема. Поймать машину на этой дороге можно было только в одном месте, и кто-то там уже стоял. Я не был к этому готов. А следовало бы. Восемнадцать лет власти консерваторов дома должны были подготовить меня к конкуренции.
— О, привет, — нервно сказал я коллеге. — Я просто отойду метров на двадцать, ничего?
— Ничего, ничего. Не переживай. Я не спешу.
— Что?
— Я вовсе не возражаю, на здоровье.
И парень рукой махнул на участок дороги перед собой.
— Но ведь ты пришел первым.
— Знаю, но я не Человек-с-Холодильником. Правда, я не спешу, прошу. Удачи. Куда направляешься?
— Клифден, потом Голуэй, думаю.
— Ну, проблем не будет. По крайней мере, не с этой штукой.