С легким наваром
Шрифт:
– «Голубым» он вроде никогда не был, успокойся, – засмеялась Вероника. – Но я с ним вчера по телефону тоже не говорила. Да и не мог он мне сказать «целую», мы с ним все эти дни только и делаем, что собачимся до посинения. Это он, наверное, со своей матерью говорил. Он и при мне стеснялся cказать ей «целую». А мамаша его страшно обижается, если сыночек разговаривает с ней не так, как ей хочется. Любит она эти сюси-пуси, а Николай ужасно злится, но виду не показывает, мать все-таки. Да ты не расстраивайся, если ревнует, значит,
– Может, и так, – прошептала Надя, – он вообще-то все мои капризы исполняет, все покупает, что ни попрошу. Мне иногда кажется, что он ко мне относится больше как к ребенку, чем как к женщине. Но в последнее время как будто что-то произошло. Может, на работе неприятности?
– Может быть, может быть… – задумчиво проговорила Вероника. – Ладно, Надь, мне уже ехать пора, сегодня моя мать браком сочетается. Я, честное слово, никакой обиды на тебя не держу. А на Королева я вообще плевать хотела.
– Правда, не злишься? – повеселела девчонка.
– Вот тебе крест, – побожилась Вероника.
В это время послышался шум открывающейся двери, и Надежда, страшно перепугавшись, прошептала:
– Кажется, Коля приехал.
– Ну и что? – спокойно сказала Вероника. – Я за вещами приехала. Что в этом страшного?
– Не нужно, чтобы он видел, как мы с тобой разговариваем.
– Да почему, черт возьми? – удивилась Ника, но Надежда уже как ошпаренная понеслась в спальню и скрылась за дверью в мгновение ока.
– Чокнутая какая-то, – проворчала Вероника и, закинув ногу на ногу, поудобнее устроилась на стуле.
Николай вошел в кухню и резко остановился, уставившись на нее, как на привидение.
– Ты что здесь делаешь?
– Не видишь? Сижу, курю, – ответила она и пустила клубы дыма в сторону бывшего мужа.
– Я вижу, что куришь. Меня интересует, зачем явилась? Или наконец благоразумие взяло верх и ты прислушалась к моему совету?
– Не поняла, – удивилась Вероника. – К какому совету?
– Ну, я же предлагал тебе жить здесь, пока не выяснится, почему заминировали твою машину.
– Королев, иди-ка ты на… все четыре стороны. Я приехала забрать свои вещи, и больше ничего.
– Собирай тогда, какого хрена здесь расселась? – зло заорал Николай, и губы его посинели от злости.
– Слушай, Королев, что с тобой происходит в последнее время? Раньше ты такого никогда себе не позволял. С тех пор как мы с тобой расстались, ты удивляешь меня все больше. Нервный какой-то стал. Можно подумать, что это не ты мне дал отставку, а совсем наоборот, и ты никак не можешь этого переварить.
– Не твоего ума дело, что со мной происходит, как хочу, так и веду себя. И вообще давай побыстрее собирай свои шмотки и убирайся, у меня совершенно нет времени. Я забежал сюда буквально на несколько минут.
– Будь добр,
– Драгоценности? – ухмыльнулся Николай. – А с чего ты взяла, что я собираюсь тебе их вернуть?
– Не хами, Королев, я не маленькая девочка, со мной такой номер не пройдет. Если ты не хочешь, чтобы у тебя были неприятности, большие неприятности, советую не злить меня.
– Ха, ха, ха, пошутил я, пошутил. Забирай все, что считаешь нужным, мне для тебя ничего не жалко. Только где ты будешь хранить украшения, ведь на даче сейфа нет?
– А это не должно тебя волновать. Со своим добром я как-нибудь сама разберусь, без посредников. Давай побыстрее, мне некогда, дел сегодня под завязку, нужно еще в парикмахерскую успеть.
– Что, на свидание торопишься?
– Нет, сегодня моя… – Вероника чуть не ляпнула «моя мать», но вовремя прикусила язык. – Сегодня моя подруга замуж выходит, меня пригласили на бракосочетание.
– Это кто же такая? Вроде все твои подруги уже замужем? Неужели Юлька на четвертый подвиг сподобилась? Во дает, не баба, а прямо Казанова в юбке, – ухмыльнулся Николай.
– Нет, не Юлька, другая девушка, ты ее не знаешь, она недавно вернулась из-за границы, я не успела тебя с ней познакомить. Это моя школьная подруга.
– Ну понятно, – пробормотал Николай и пошел в спальню, где был сейф.
Вероника перевела дух и поторопилась в комнату, чтобы упаковать свои вещи. «Что с ним происходит? – думала она. – Его как будто подменили, в глазах злость, ярость и ничего человеческого».
– Что, черт возьми, ты здесь делаешь? – послышался сумасшедший крик из спальни.
«Да, так он даже на меня не орал, – удивилась Вероника. – Что-то не очень он похож на влюбленного. Действительно, теперь можно поверить Надежде, что не чувствует она его любви к себе. Очень интересная ситуация. Ладно, пусть разбираются как хотят, я, в конце концов, им не третейский судья. Но девчонку мне искренне жаль. Господи, как мне-то повезло, что называется, свалила вовремя. Ничего, что при этом получила коленом под зад, мы люди не гордые, переживем.
Вероника загрузила под завязку три безразмерных сумки.
«Заберу все до носового платка, чтобы уже никогда сюда не возвращаться», – решила она.
– Вот возьми, здесь все, – услышала Ника голос своего мужа. Он входил в комнату.
– Спасибо, Коля, эти вещи мне дороги как память о нашей счастливой супружеской жизни, да и вообще они дорого стоят, и мне очень не хочется расставаться с ними.
– Вот уж не думал, что ты настолько меркантильна, – усмехнулся Николай.
– Станешь меркантильной, когда в кармане блоха на аркане, и больше ничего. Ты же запрещал мне работать, пока мы были женаты, так что завести чулок на черный день мне не удалось.