С любовью, Афродита
Шрифт:
Спустилась вниз. Ребята уже разошлись по своим комнатам. Включила свет на первом этаже. Посуда стояла вымытая тарелочка к тарелочке. Это Эфир постарался. А вот носок на полу валяется. Один одинёшенек. Это уже Марафона работа.
Раздвинув прозрачную дверь на задний двор, впустила в гостиную летний вечерний воздух. Сгустились сумерки, но тепло. Шпиц тут же выскочил на зеленую травку и, взяв разгон, принялся наворачивать кривые круги.
Я же уселась в деревянный шезлонг, вытянула ноги и устремила взгляд на ясное небо. В кустах стрекотали сверчки, на ветвях вовсю пели соловьи. Спокойствие
Но одна плохая мысль наведалась ко мне лично. Я услышала шорох за забором. Животное какое-нибудь? Белка? Щенок всё еще скакал у меня перед глазами. Поэтому источник звука – некто или нечто постороннее.
Терялась в догадках, пока за забор не зацепились руки, а уже следом за ними показалась и голова. Даже в сумерках разглядела, чья именно голова пыталась пробраться на территорию общего дома. Зен пришел в гости. Через черный ход.
Я не испугалась, не запаниковала. Напротив – была крайне рада неожиданному визиту пятого подарка. Приветственно помахала ему рукой.
Мужчина спрыгнул во двор. Шпиц помчался к нему со всех лап, тявкая. Но не злобно, как это любят делать маленькие собачки, так что я была вдвойне спокойна. Животные способны отделять хороших людей от нехороших, а Зен, без всяких сомнений, ко второй категории не относился. Несмотря на его бунтарский характер, я чувствовала это.
Пройдясь по двору, он остановился напротив моего шезлонга. Начал переминаться с ноги на ногу, но я терпеливо ждала, с какими новостями он явился.
– Как удачно сложилось, что ты… здесь, – в своей колкой манере произнес Зен.
Он даже голову помыл. И одежду, кажется, постирал. Недурно.
– Не поверишь, но собака выгнала меня на улицу, – скосила взгляд на носившегося по траве шпица.
– И правильно сделала. Короче… я пришел извиниться.
– Извиниться?
– Я же не знал, что у тебя эта… амнезия. Или как там? Короче, если ты ничего не помнишь, то и злиться на тебя сейчас смысла нет.
– Очень своевременно. Вот только есть одна проблемка. Теперь я на себя злюсь. – Вздохнула. – И не важно, помню или нет. Если сделала что-то страшное, это не меняет того факта, что это сделала я.
– Но мы и правда тогда малыми были.
– Всё равно не важно, – покачала головой. – Но ты можешь рассказать мне, на что именно я злюсь. Если хочешь. Потому что никто не хочет… рассказывать.
– Я бы с радостью. Нет возможности.
– Почему?
– Эта тетка за нами бдит круглые сутки.
– Кто? – привстала с шезлонга. – Афродита?
– Ну да. Всекла мне тогда не по-детски, когда узнала, что я тебе прямые намеки даю.
– Всекла? В смысле… ударила?
– Не важно. – Зен машинально притронулся пальцами к левому уху. – Короче, мы не можем тебе сказать. Но если сама догадаешься – было бы круто. Это всё. Ах, да. – Вынув что-то из кармана джинсов, он бросил это мне на коленки. – С днем рождения. – И ушел тем же путем, которым пробрался сюда.
На моих коленках лежал потрепанный бутон черной розы.
Глава 13. Середина июля
Засушенная
Летние каникулы были в самом разгаре, но я абсолютно не знала, чем бы таким интересным заняться. Подарки разошлись по своим работам, шпиц по кличке Зефир сладко дремал на кровати. Только мне делать было нечего.
Мысль о том, чтобы наведаться в комнату Сократа и проверить, дописал ли он свой роман, пришла ко мне ближе к полудню. Сегодня самый умный из мужчин проводил дополнительные занятия в институте, и возвращения мужчины можно было ожидать ближе к вечеру. Мне хватило бы времени, чтобы найти ту самую тетрадку и узнать, как сложилась судьба главной героини. Отомстила ли она отцу, получила ли свое наследство и с кем из банды закрутила бурный роман. Пусть Сократ и грозился сжечь свое творение, вряд ли он действительно сделал это. Скорее, спрятал поглубже, чтобы я не нашла.
Я жаждала сделать что-нибудь полезное для каждого из подарков. Для Сократа – напечатать его книгу в издательстве моего отца. Да, у меня были все требуемые связи, чтобы сделать умника настоящим писателем. Распространить его первый тираж в несколько тысяч копий по книжным магазинам города. Прийти с мужчиной в книжный и объявить, что он может не скрывать свои тайны ни от меня, ни от других. Стать тем, кем захочет сам. Но я боялась, что Сократ не оценит моего жеста, и увидит в нем только восхваление романтических качеств Эроса. Не хотелось повторения весенней истории. Хотелось, чтобы все ребята жили в мире и гармонии друг с другом.
Желание дочитать роман до конца пересилило мои переживания. Я направилась в комнату Сократа.
В ней появился второй книжный шкаф. Первый теперь был забит не так плотно, но и второй не пустовал. Найти рукописи будет сложнее. Приступила к поискам.
Первым делом пробежалась пальцами по всем книжным корешкам. Ни в первом шкафу, ни во втором рукописей не оказалось. Заглянула в прикроватную тумбочку, под подушку, на подоконник. Утешала себя лишь тем, что это не коварное проникновение в личную жизнь, а проникновение, преследовавшее благие цели. По крайней мере, мне так казалось. Дурных намерений в отношении подарков у меня не было точно.
Осмотрев всё, что было доступно глазу и не отыскав творения Сократа, я остановилась в центре комнаты. Призадумалась. Куда человек со столь высоким уровнем IQ мог запрятать дорогую ему вещь?
Ответ на этот вопрос был найден некоторое время спустя. Пачка тетрадей в кожаных обложках была приклеена скотчем к деревянному корпусу кровати под матрасом.
Аж от сердца отлегло. Сократ не уничтожил свой роман. Он дописал его. В одной из тетрадей обнаружила эпилог.
Ноги сами понесли меня в мою комнату, к принтеру и сканеру. Украдкой поглядывая на часы, сканировала разворот за разворотом от пролога до эпилога надеясь на то, что никто меня за этим делом не застанет.