С мечтой о море
Шрифт:
А сколько романтики звучит в его словах о первом выходе в море на атомном подводном корабле.
«Вышли из базы. Сразу же необычность: ровный ход, ни вибрации, ни стука, так привычных на дизельных лодках. Первое погружение. Стрелка глубомера ползет и ползет, перекрывая все мыслимые и немыслимые нормы. Но и это что! На большой глубине лодка мчалась с колоссальной скоростью… Впечатление такое, что прямо из обыденности шагнул в отчаянно дерзкую фантастику. Но это отнюдь не фантастика. Это сегодняшний день нашего подводного флота» [7] .
7
Сорокин
Разве эти взволнованные строки не свидетельство того, что романтикой наполнена и сегодняшняя служба на флоте? А сколько романтики в дальних походах современных надводных кораблей: ракетных и противолодочных крейсеров, эсминцев, тральщиков. В этих походах можно увидеть не только «далекий берег двух Америк», экзотику Востока и Африки, но и продемонстрировать народам всех континентов победную поступь страны, строящей коммунистическое общество. Наконец, дальние плавания неразрывно связаны с возможностью увидеть неповторимые красоты природы, познакомиться ближе с нашей планетой. А это — тоже романтика.
Адмирал Л. А. Владимирский в годы Великой Отечественной войны возглавлял крупные соединения Черноморского и Краснознаменного Балтийского флотов, был командующим Черноморским флотом. После войны он руководил рядом океанографических экспедиций, не раз бывал в Атлантическом, Тихом и Индийском океанах, совершил кругосветный поход. И этот боевой адмирал, много повидавший и переживший на своем веку, был полон юношеской романтики и не переставал восхищаться красотами природы нашей Земли.
«9 апреля 1969 г. Наконец посчастливилось увидеть зеленый луч, за которым я „охотился“ с 1960 г.! Безоблачное небо, чистый закат не особенно яркого солнца. От светила осталась лишь „макушка“. Она становится все тоньше и тоньше, вытягивается в жирную линию, в черточку, и… яркая зеленая вспышка! По примете старых моряков, увидеть зеленый луч — к счастливому плаванию…
23 мая. Сказочная звездная ночь! Высоко над головой — жемчужный Южный Крест. Все небо пересекает широкий, усыпанный бесчисленными бриллиантами Млечный путь. Только что народившийся месяц обращен своими „рожками“ не влево, как у нас, а вправо. Вспоминается А. Н. Лосев — прекрасный преподаватель училища, который говорил: „Чтобы узнать, молодой это месяц или старый, погладьте его правой рукой. У молодого — лоб гладкий, у старого — наколитесь на рога“. Здесь, в Южном полушарии, наоборот. И вообще все не так: созвездие Ориона перевернулось и его „меч“ показывает на Сириус не вниз, как у нас, а вверх. „Ковш“ красавицы Севера — Большой Медведицы — „черпает“ воду, а Полярная звезда давно „утонула“ в океане…
24 мая. Чудесный восход солнца!.. Но океан спит. На фоне розоватого неба низкая, растянувшаяся вдоль горизонта полоса облачности, кромки которой будто оправлены в серебро. От восходящего светила по гладкой штилевой, но мерно колышащейся от пологой зыби поверхности тянется золотистая сверкающая тропинка, ведущая прямо к нашему судну. Как запечатлеть и увезти с собой такую красоту?!..
5 июня. Полночь. Штиль. Вошли в Патагонский пролив. На экране радиолокатора четко вырисовываются берега „каналес“ (пролива). Их близость после океанских просторов непривычна… Свет полной луны озаряет скалы. Отраженные в зеркальной воде, они создают впечатление чрезвычайной узкости прохода, хотя в действительности „труба“, по которой мы плывем, имеет ширину до 3 миль (глубина несколько сот метров). На поверхности воды выделяются „блины“ — скопление водорослей…
Вдали, слева от курса, — высокие зубчатые вершины белоснежных гор, перемежающихся с голубоватыми стекающими вниз „языками“ ледников. Суровая красота окружающих покрытых зеленой растительностью скалистых высоких берегов с ниспадающими серебристыми лентами водопадов оставляет неизгладимое впечатление. „Стоило
Ну разве это не романтика?
Однако морская романтика — это не только дальние походы, но и суровая, трудная служба, которая требует знания сложной современной техники, это и борьба со штормом, ураганным ветром, плавание в сложных природных условиях.
Военно-Морской Флот действует в особой — водной — весьма изменчивой среде, где «почва» под ногами почти постоянно колышется, где все время дуют морские ветры, где туманы, где высокие и низкие температуры. Часто приходится вести трудную — иногда не на жизнь, а на смерть — борьбу со стихией, когда от действий одного человека нередко зависит судьба корабля и всего его экипажа. Человек в такой ситуации должен выполнять возложенные на него обязанности, то есть исполнять свой долг перед Родиной, перед народом, сыном которого он является. Но именно в этом и заключается романтика военно-морской службы.
Да, море сурово к человеку, пожелавшему связать свою судьбу с ним, покорить его. Оно постоянно его проверяет. Поэтому в службе моряка нет мелочей. На корабле нет ни одного лишнего человека, ибо каждый исполняет свои обязанности в соответствии с корабельным расписанием. Действия каждого члена экипажа корабля подчинены одной цели — выполнению задачи, поставленной перед личным составом.
В Великую Отечественную войну на Северном флоте произошел такой случай. 8 мая 1944 г. два наших торпедных катера — «ТКА-209» и «ТКА-217» — атаковали фашистский конвой и, преодолев сплошную завесу заградительного артиллерийского огня, потопили два вражеских корабля. Но и в «ТКА-217» (командир старший лейтенант И. М. Желваков, впоследствии Герой Советского Союза) попало три вражеских снаряда. Катер был сильно поврежден, лишился хода. На нем начался пожар. Верный неписаному закону «Сам погибай, но товарища выручай», командир «ТКА-209» старший лейтенант А. И. Кисов (впоследствии тоже Герой Советского Союза, а ныне контр-адмирал) поспешил на помощь Желвакову и снял с катера всю команду.
На пути в базу катер был атакован тремя вражескими истребителями. В неравном тяжелом бою пулеметчик старшина 2 статьи В. Т. Кузьменко сбил один самолет, но враг продолжал яростно атаковывать маленький одинокий корабль. Резко меняя скорость и курс, катер ловко маневрировал, уклоняясь от огня противника. Но один из снарядов попал в катер. Загорелся боезапас. Боцман П. И. Простов первым бросился к горящим снарядам и, не обращая внимания на ожоги, начал выбрасывать их за борт.
Один из снарядов пробил коллектор двигателя. Из пробоины ударила под давлением струя горячей воды и выхлопных газов. Несколько секунд — и мотор, лишенный охлаждения, «умрет» от перегрева, катер потеряет скорость, лишится маневренности, станет неподвижной мишенью для фашистских самолетов. Но этого не произошло: 17-летний комсомолец юнга-моторист Саша Ковалев бросился на двигатель и телом закрыл пробоину.
Здесь дают заданную скорость кораблю (пост у маневровых клапанов).
После боя товарищи спустились в моторный отсек и увидели молодого моториста в страшных ожогах. Через 20 часов сердце Саши Ковалева перестало биться. За мужество и героизм, проявленные ради спасения товарищей и корабля, Александр Ковалев посмертно был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Все эти качества — преданность Родине и Коммунистической партии, постоянная готовность к выполнению воинского долга, флотская дружба, высокая ответственность за свои действия — характерны для советского военного моряка.