С нами…КТО?!
Шрифт:
— Вот только за колючую проволоку нас не надо! — раздалась громкая реплика с задних рядов.
— Никакой колючий проволоки! — рявкнул в ответ военный, — вам, точнее вашим родителям решать, отправлять вас туда или нет. Но предупреждаю, мы не можем гарантировать вашу безопасность, если вы откажетесь ехать в пансионат. Скоро сюда приедут ваши родители, эта информация будет передана им. Если они захотят забрать вас домой, то только под расписку о том, что сами отвечают за вашу жизнь и здоровье, — военный закончил говорить и сел. В зале сразу начался гвалт. Все обсуждали новость и делились
— Ты как, поедешь? — спросила Сашку Юлька. Он некоторое время думал, потом сказал:
— Не знаю. Что мне в этом пансионате делать? Нет, наверно откажусь. Через месяц каникулы, а Новой Инквизиции я не боюсь.
— А тебя спрашивать никто не будет! — заметила Инка, — ты — новый генотип, очередная загадка для ученых, так что тебя скорее всего вообще здесь оставят.
— Они же сказали, что никого в Центре не будет, кроме перекидывающихся, — возразил Сашка.
— Правильно, — кивнула Инка, — но из правила всегда есть исключения. И это исключение — ты.
— Я не подопытный кролик! — повысил голос Сашка. Инка ничего не ответила, лишь покачав головой.
— Кстати, дети, — встала пожилая женщина-врач, — в этом пансионате, есть и школа, так что вам ничего не помешает закончить четверть.
Она наверно думала подбодрить этим своим замечанием аудиторию, но вызвала прямо противоположный эффект, никому ходить в школу и учить уроки не хотелось.
— Слышь, — толкнул локтем в бок Юльку Сашка, — ты сама что делать будешь? Домой вернешься или в этот их пансионат поедешь?
— Можно подумать у меня выбор есть, — фыркнула Юлька, — в пансионат конечно поеду, не сидеть же два месяца дома. Да и если дома — подруги все равно узнают, тогда начнется… И не надо так пихаться, больно же, — заметила она потирая ребра.
— Извини, не рассчитал, — признал Сашка, — никак не привыкну, что я сильнее стал.
— Попрошу всех спустится в холл первого этажа, — сказал военный снова встав из-за стола военный, — там вас ждут родители.
Ребята начали вставать, и выходить из зала. Но все двигалось очень медленно, так как все сидели впритык друг к другу. Ситуация была примерно такой же когда в кинотеатре заканчивается фильм и все встают, чтобы поскорее выйти на улицу. Наконец, Сашка смог выйти из за стола и в общем потоке побрел по коридору. Так получилось, что Инка с Юлькой пошли рядом с ним.
— Саша, — робко спросила Инка, — а сколько тебе лет?
— Одиннадцать, — сразу ответил Сашка, но потом засомневался, — точнее было до перекидки, а сейчас врач вроде говорил тринадцать. А что?
— Ничего, — ответила Инка, — я просто так спросила. Ты… как бы это объяснить, ну чтоли выглядишь и ведешь себя по разному.
— Она хочет знать, клеишься ты к девчонкам или еще нет? — раздался сзади насмешливый голос. Сашка, Юлька и Инка одновременно обернулись. Сзади улыбаясь волчьим оскалом шел Игорь, к нему казалось намертво прицепилась его племянница Лиська. Инку передернуло, она расталкивая других вырвалась вперед и скрылась из вида.
— Дурак ты! — резка сказала Юлька, — Инка и так переживает…
— А что я такого сказал?! — огрызнулся Игорь, — кстати, Сашок ты сейчас как себя чувствуешь?
— То есть? — не понял
— Ну тебе вроде к психологу надо, — чувствовалось, что Игорь что-то недоговаривает.
— Какой нафиг психолог! — возмутился Сашка, — нас чуть не перестреляли! Сейчас неизвестно куда отправить хотят, а ты о психологе вспомнил. Хотя нет, наверно как раз сейчас психолог и нужен будет. Как Пашку вспомню… Но не люблю я их, слов много, а толку мало. Наговорят туеву хучу, а проблемы как были, так и остались.
— Но ведь…, — Игорь не договорил, решив оставить разговор «на потом», когда народу вокруг будет поменьше. Они спустились на первый этаж, где их встречали родители. Все смещались в одну огромную толпу, которую едва вмещал холл, отнюдь не предназначенный для такого количества народа. Сашка все же каким-то чудом нашел своих папу и маму. Но когда он подошел к ним, они его не узнали, продолжая всматриваться в толпу.
— Пап, мам, — обратил он на себя их внимание. Они удивленно посмотрели на него. Наконец мать неуверенно спросила:
— Саш, это ты?
От этого вопроса, вернее от того каким тоном он был задан, Сашке стало очень обидно.
— Не я, черт с рогами, — со злостью сказал он, — вам врачи, что, ничего не сказали?
— Нет, нет, — мать тут же обняла его, — они все сказали, просто нового тебя… ну твою фотографию не прислали по электронной почте. Не успели, у вас тут вон что началось.
Но Сашка почувствовал — что-то не то. И он понял что. Родители привыкли к нему другому, тому, каким он был до перекидки. У всех перекидывающихся вне зависимости от генотипа остаются свои черты лица, меняются конечно, но узнать их можно. А у него внешность поменялась полностью. И умом родители это конечно понимают, но душой принять не могут. Вот был раньше их ребенок, к которому они привыкли, а теперь подходит какой-то незнакомый мальчик и говорит, что он их сын. Нет, их конечно предупреждали. И они переживали из-за того, что у него неизвестный, новый генотип изменения, но.. Вот это «но» все и портит. Сейчас Сашка очень хорошо понял Ваську.
— Ты гляди, настоящим мачо стал, теперь от девчонок отбоя не будет, — ободряюще сказал отец, но говорил не смотря в лицо Сашке.
— Я не мачо, а новый генотип Принц, — резко ответил Сашка, отстраняясь от объятий матери, и неизвестно зачем добавил, — а еще я застрелил нескольких людей из Новой Инквизиции. Так что я теперь еще и убийца.
— Сынок, может давай домой поедем и там поговорим, — примирительно предложила мать.
— Нет, — решение созрело мгновенно, если до этого Сашка еще раздумывал, то теперь определился четко, — я в этот как его… пансионат поеду, там безопаснее.
— Но…, — хотел возразить отец. Сашка быстро замотал головой, давая понять, что ехать домой не согласится.
— Ты же в Центре можешь остаться, мы с врачами разговаривали. Они сделают исключение, а мы тебя навещать будем, — предложила мать.
— Нет, я в пансионат еду, — твердо ответил Сашка. Ему было очень обидно, на глаза наворачивались слезы. Он повернулся и бросился прочь, чтобы не заплакать, не разрыдаться как Васька. Родители хотели пойти за ним, но он мгновенно затерялся в толпе.