С небес на землю

Богданова Екатерина Сергеевна

Принцесса попыталась возмутиться, что ещё не дорисовала дерево, но фрейлины уже собрались и ждали только нас. Ведь впереди приём, а к нему ещё нужно приготовиться. Платья и причёски для некоторых не менее важны, чем желание угодить принцессе. Китрэль, конечно, будущая императрица, но ведь всегда остаётся надежда приглянуться какому-нибудь принцу, или хотя бы послу, и покинуть нашу дождливую империю.

Времени до начала праздника оставалось уже совсем мало и я понимала, что просто не успею смотаться домой и переодеться, но проблему опять решил Трэйтон. Служанка передала записку, в которой мне предлагалось посетить свои дворцовые апартаменты. А там были Трэйтон и его, не в меру возбуждённый брат. Трэйтон

сразу указал на, лежащее на кровати, кремовое платье с корсетом и множеством полупрозрачных юбок. И где он только берёт эти невиданные наряды, из своего мира, что ли приносит? Я схватила наряд и убежала в ванную. И уже от туда слушала восторженную речь Лэя о том, что он никогда ещё не встречал такой прекрасной, нежной и трогательной принцессы.

Интересно, это палитру на своём лице он принял за нежность или своё сравнение с кроликом — за трогательность?

Трэйтон же вообще не был расположен к задушевным беседам и сразу заявил:

— Если мы заключим соглашение и выйдем на новый уровень, она и так будет твоей. Так что, сосредоточься на делах и направь всё своё обаяние, если оно у тебя вообще есть, на привлечение местной верхушки на нашу сторону.

Меня эти слова вогнали в ступор. Что значит «она и так будет твоей»? Трэйтон, мой Трэйтон, говорит о Кит как о какой-то вещи! С трудом переоделась, расчесала волосы и просто перевязала их ниткой жемчуга в нескольких местах. Платье было прекрасно и великолепно сидело на мне, но меня ничто уже не могло отвлечь от этих жутких слов о принцессе. Я люблю Трэйтона и просто не переживу, если он окажется негодяем!

Но к лордам я вышла, доброжелательно улыбаясь и ничем не выдавая своих эмоций.

— Ты прекрасна, как всегда. — нежно улыбнулся Трэйтон — И сегодня твой дедушка объявит о нашей помолвке.

— А не поздновато ли для помолвки? — усмехнулся Лэй.

— Тэль хочет соблюсти все местные обычаи. — ответил Грэйн и протянул мне руку.

В зал мы так и вошли, я с Трэйтоном под руку и Лайлэйк рядом с Трэем. Церемониймейстер замешкался, но всё же объявил:

— Принц Трэйтон Грэйн, его невеста, леди Миртэлла Лазвэл и их спутник.

В зале воцарилась тишина. Лэй приподнял бровь и воззрился на объявляющего. Бедолага втянул голову в плечи и, кажется, начал молиться неведомым богам. Знал бы он, что эти самые «боги» сейчас стоят рядом!

Навстречу нам вышли сам Сорол Второй, первый церемониймейстер и дедушка! А он-то зачем? Лорд Круэлл повернулся к залу и громогласно объявил:

— Император дружественной державы, его величество прайм-триумвир Эвилэй Лайлэйк.

Император степенно раскланялся с Лэем, а Круэлл продолжал:

— Принц Трэйтон Грэйн и его невеста, леди Миртэлла Лазвэл.

На меня были направлены несколько десятков злобных женских взглядов. Но не они заботили меня сейчас. О помолвке должен был объявить дедушка! Круэлл объявлял только о политических, заключённых не без участия императора, союзах. Взглянула на дедушку, он виновато опустил глаза. Как там говорил Трэйтон несколько минут назад? «Если мы заключим соглашение, принцесса всё равно будет твоей», меня же отдали ещё до соглашения. Я конечно не против официального оформления наших отношений, но зачем представлять это так, как будто меня продали?! Беспокоилась за принцессу, а теперь сама оказалась разменной монетой в политических играх. Трэйтон, судя по напрягшейся руке и недовольному прищуру в сторону императора, тоже был не в курсе. Но теперь выходило, что наш брак приобретает политическую ценность, а значит, император ждёт ответной услуги. Знать бы ещё, что он хочет выторговать в обмен на, не представляющую никакой ценности для империи, меня? Подошли другие гости и мы прошли вглубь зала. Атмосфера вокруг была напряжённой и недружелюбной, но только по отношению ко мне.

Трэйтону и его брату все улыбались, но, стоило перевести взгляд на меня, и в глазах леди загоралась неприязнь. А лорды разглядывали мою скромную персону с явным недоумением. В их глазах, прямо таки читался вопрос — и что он в ней нашёл? Ну и пусть! Гордо подняла голову и лучезарно улыбнулась недоброжелательной общественности. Дедушка усмехнулся и обратился к Трэйтону:

— Позвольте украсть у вас мою внучку?

Трэйтон рассеянно кивнул, переложил мою руку на дедов локоть и направился в сторону какого-то принца или императора, беседующего с советником Тройсэн. Многовато высочеств и величеств развелось при нашем дворе в последние дни, всех и не упомнишь.

Дедушку увлёк меня к диванчику у стены, усадил и участливо спросил:

— Как ты, милая.

— Бывало и лучше. И чего его величество хочет от Трэйтона?

— Не знаю. — честно признался дед. — меня поставили перед фактом, что о твоём новом статусе будет объявлено на имперском, церемониальном уровне и пришлось подчиниться. Император понимает, что в преддверии перехода на новый уровень отношений между мирами, лорд Грэйн не пойдёт на открытый конфликт и решил запастись лишним козырем в переговорах.

— Так, не хочу ничего об этом знать! Трэйтон разберётся с нашим бесстрашным правителем и без открытого противостояния, а мне всё равно не понять всех хитросплетений и интриг. Лучше скажи, Сорол ничего не говорил о сути конференции?

— Нет. А у этого своего спросить ты не можешь?

— Дедушка, прошу тебя, я люблю Трэйтона и тебе придётся смириться с тем, что он теперь часть моей жизни. Большая её часть.

Послышался какой-то шум, все гости устремились в сторону непонятных звуков, а доносились они с улицы. Мы дружно высыпали на террасу и застыли, восхищённо любуясь самым прекрасным и невероятным салютом, из когда либо озаряющих небо над императорским дворцом. А в завершении торжества света и красоты на потемневшем, почти ночном, небе появилось изображение принцессы Китрэль. В маленькой шляпке и выбившимися из причёски локонами, с широко распахнутыми глазами и лёгким испугом на лице. Точ в точ, как сегодня днём, при появлении Лэя в саду. Сразу стало ясно, чьих рук это дело.

Лэй подошёл к облокотившейся на перила принцессе и громко объявил:

— Этот салют посвящается самой прекрасной, очаровательной и… меткой принцессе во всех существующих мирах. Ваш образ отпечатался в моём сердце так же чётко, как краска на лице.

Взял Китрэль за руку и приложился губами к её пальчикам. Кит совсем засмущалась, покраснела, опустила голову и едва слышно пробормотала слова благодарности.

— Что творит этот идиот?! — Трэйтон стоял за моей спиной и тихо возмущался.

— А что в этом плохого? Лэю понравилась Кит, он уделяет ей внимание. Это же всего лишь флирт. Или я не права?

— На императора посмотри. — прошептал Трэйтон.

Я взглянула на его величество и поняла причину недовольства поведением триумвира. Сорол Второй стоял бледный как стена, а выражение лица у него было такое, как будто Лэй, к горлу его дочери нож приставил, а не ручку поцеловал.

— Пошли отсюда. — вдруг предложил Трэйтон, подойдя ко мне вплотную и почти касаясь спины.

— Куда? — прошептала, слегка отстраняясь, потому, что люди начали коситься и одаривать осуждающими взглядами.

— А разве это так важно? Главное, что там мы будем вместе и не будет этих напыщенных придворных. — прошептал, снова приблизившись и щекоча мне висок дыханием.

— Чуть позже. — прошептала в ответ и пошла за, потянувшимися к дверям в зал, людьми.

— Через полчаса я тебя заберу. — и затерялся в толпе.

Уже почти все леди и лорды вошли в помещение, когда меня схватили за локоть и оттащили в сторону от дверей.