(С)нежная для альфы
Шрифт:
– Я не могу, – прохрипел тот. – Меня отравили.
Йондрик вскинув лапки-руки вверх, простонал, видя, как уводят Элизу.
– Да что б тебя разорвало! Кто? Когда тебя отравил, пес ты лохматый?
– Девка… пара моя… хоть и красавица, но вот… готовить совсем не умеет… а у меня желудок слабый.
– Нечего жрать все попало в мире людей, – с укоризной произнес Йон, прищурившись злобно. – Говори, чего ел, может смогу помочь беде твоей.
– Суп… с курицей… там на плите стоял… – прохрипел несчастный силясь пошевелиться, но его словно паралич разбил. – В котелке… пахло вкусно…
– Птьфу! – в сердцах сплюнул тролль, понимая, что оборотень
Тихо бормоча себе что-то под нос, Йондрик рылся в своем сундучке, извлекая по очереди какие-то свертки, коробочки, пакетики, баночки-скляночки и бутылочки… спрашивается, и как это все помещается в небольшом по виду ящике.
– Нет, это не подходит, – пробубнил он, откладывая какие-то коренья. – И это тоже определенно нет… а вот это уже ближе, но увы, не подойдет в данном случае… так, а вот это, пожалуй, но оно такое дорогое, и тратить его на какого-то там оборотня, имени которого я даже не знаю… н-да, накладно выходит.
Бросив косой взгляд на лежавшего на мерзлой земле парня, Йондрик тяжело вздохнув, решительно кивнул. Средство должно помочь ему, и цена не так уж высока, если учесть, что он спасет принцессу из лап вонючего существа… к тому же не подлей он Элизе в шампанское смиряющее средство, то сейчас бы они тут не оказались, к тому же в таком бедственном положении. Извлекая с превеликой осторожностью из маленькой коробочки какой-то кусочек, Йон, казалось бы, не дышал, вот как волновался. Наконец с торжественным видом он преподнес волшебное средство под нос оборотню и приказал все еще злясь на самого себя, за оплошность, и на парня, возымевшего наглость дерзнуть вот так ворваться к ним и умыкнуть неизвестно в какой мир.
– Ешь!
Оборотень старательно обнюхал какой-то сморщенный и неприятный на вид кусок.
– А он… точно поможет? – с сомнением в голосе поинтересовался он.
– Да, – уверенно кивнул тролль, с опаской посматривая в ту сторону, куда дикарь утянул Элизу. – Давай быстрее! Нужно выручать мою госпожу! Она же такая нежная, такая беззащитная! А ты… валяешься здесь как куль!
Тихо рыкнув, оборотень открыл рот, и Йондрик закинул ему волшебное, по его словам, снадобье. Прожевав сухой кусочек, оборотень с трудом проглотил его. И уже через пару мгновений принялся как-то подозрительно кашлять. Лицо его покраснело, глаза в буквальном смысле на лоб полезли.
– Что… что ты мне даааааал?! – завопил он, и тут же вскочив на ноги, помчался в сторону ручья, протекавшего по холму и дальше вниз в долину. – А-а-а-а!!! Что это?!
Обиженно сопя, Йон убирая в небытие свой сундук, ответил этому неблагодарному.
– Кайенский перец, волшебное средство, и дорогое к тому же! Достать его можно только в мире людей, куда мне не так часто выдается попасть! И я, неблагодарная твоя душа, истратил на тебя целый стручок!
Припав к ледяной воде, оборотень с наслаждением пил, в надежде потушить пожар, разгоревшийся у него в глотке, желудке и во рту. Напившись, парень сел на мерзлую землю, вытер лицо рукой, посмотрел на гневного тролля.
– Ну и сволочь же ты, мохнатый! – изрек он после недолгой паузы. – Получше ничего выдумать не мог?
Йондрик аж задохнулся от гнева, замахал ручками-лапками и покрывшись пятами запрыгал как мяч.
– Я?! Я?! Да я тебя!!! – кипятился малыш, нет, наглец каков, его спасли, истратив ценное средство, а он еще и обзывается?! – Да ты… ты пес блохастый!
– Ладно,
Глава 4
Элиза проклиная все на свете, а в первую очередь Йондрика, упиралась ногами в землю, хваталась свободной рукой за редкие чахлые кустики, чтобы хоть попытаться остановить дикаря, шагающего без остановки вперед. Далеко впереди показалась небольшая деревушка, видимо та самая, о которой говорил тролль. Но помощи там точно не дождаться, если верзила идет прямиком туда, то значит там его логово. Узкая, неровная тропа постепенно расширялась, становилась ровнее, пока не перешла в хорошую выложенную плоскими камнями дорогу. По бокам лепились небольшие домики, паслись жуя остатки былой роскоши козы и лошади, чумазые дети, закутанные по погоде кто в куртки, кто в шерстяные кофты, платки, шапки, войлочные сапожки, бегали по пустому выгону для скота. Но стоило им увидеть Элизу, то тут все игры моментально были позабыты и брошены. Еще бы! Такое развлечение разве, когда увидишь? Красивая девица в таком платье, явно что чужестранка. И побросав все свои занятия, ребятня помчалась следом за ними, весело смеясь и улюлюкая, спасибо, хоть камнями и грязью не бросались, подумала она, от усталости с трудом перебирая ногами.
Улочка стала шире, дома лепились все ближе и ближе, сады и огороды остались далеко позади. Приблизившись в одному из домов из серого камня, похититель толкнул тяжелую деревянную дверь. На свежий, колкий от легкого мороза воздух вырвались клубы противно пахнущего пара.
– Фу! – не смогла не поморщиться Элиза, отвернувшись в сторону.
– Иди уже! – сердито буркнул дикарь, и сильно толкнув с спину, вынуждая ее переступить через низкий порог.
Элиза оказавшись в просторном помещении с низким потолком и двумя крохотными оконцами, испуганно осмотрелась. Вид жилища не внушал ей никакого доверия. Похоже на логово людоедов. Всюду черепа и головы убитых животных, диких кабанов, лосей, коз и коров, да, дизайн еще тот, жутковатый. С балок свисают пучки ароматных трав, мешочки с кореньями, косы лука и чеснока.
– Ты вернулся, чтоль? – раздался голос, сухой, старческий, и из-за грязной меховой шкуры служившей занавеской, разделяющей пространство жилища, вышла высокая, сгорбленная старуха с крючковатым носом. – Ба, а это кого ты с собой притащил? У меня еды в обрез, на всех готовила, а на нее не рассчитывала!
– Это принцесса! – не без гордости ответил увалень, приставляя дубину к стене и схватив Элизу, повертел ее в разные стороны словно тряпичную куклу, чтобы старуха могла как следует ее рассмотреть. – Я ее нашел.
– Принцесса? – с сомнением глянула бабка и зло прищурилась. – Да по мне хоть королева, похлебки все равно нет на ее голодный рот… нет, посмотри тощая какая, посади такую за стол, мигом обожрет.
– Не, не надо ее кормить, – насупился дикарь, видимо сын или внук говорливой старухи. – Она пленница, я за нее выкуп получать буду… большой выкуп!
Добавил он, сияя мелкими, колкими глазками, а грудь колесом выгнул, мол вот он какой умный, ловкий и сильный.
– Выкуп? – с сомнением посмотрела на него бабулька, а затем перевела взгляд на Элизу, хватая ее за плащ, платье, волосы своими грязными, с длинными, потемневшими от времени и грязи ногтями. – Выкуп – это хорошо… только, скажи ты мне, бестолочь, ты этакая, КТО за нее платить-то будет? Это не наша девка, с чужих она краев.