С Новым Гадом
Шрифт:
— Ты там скоро? Тебе плохо?
— Мне отлично! — громче, чем надо произношу я, выключая воду. Ну все, надо отшить его, пусть только прикоснется, как извергну на него съеденные закуски, так сам умотает. Да, так и надо.
Выхожу из уборной, поправляя на ходу юбку и, не глядя на высокорослую особь в пиджаке, иду вперед. Вадим через несколько секунд ровняется со мной и шумно вздыхает.
— У тебя даже походка хороша. Жаль юбка не в обтяжку.
— Скажите спасибо и за это. Я не ношу юбки, сегодня исключение, причем
— А что так?
— На колготки не напасешься. Да и слезают они часто, а поправлять неудобно. Да и когда слазят, ляжки натирают.
— Я думал женщины такие вещи говорят после брака. Но мне это даже нравится. Доверие и все такое, — останавливаюсь посередине зала и впервые в жизни не знаю, что сказать. Все, что я делаю, это хватаю губами воздух. Это просто немыслимо, я ему про натертые ляжки, а он про брак. Трындец. — Не волнуйся, я обеспеченный человек. На колготки точно хватит. Вроде есть такие с высокой талией. Может они не будут сползать. Ну чтобы ничего не натирали, — добавляет он и останавливает рукой официанта. Берет два прозрачных бокала не пойми с чем, один из которых подает мне, и начинает вновь меня осматривать. Нет, это просто немыслимо!
— Блин, это ж надо Бог такую красоту создал. Где ж ты раньше была, столько времени профукал.
— У Скворцова-Степанова.
— Заканчивай, Лена. Лена… — повторяет он, буквально смакуя на губах мое имя. — Елена. Имя мне тоже нравится. Ладно, Леночка, ты работаешь?
— Да.
— Это, конечно, не очень хорошо, мне бы хотелось, чтобы моя супруга согревала дом своим присутствием. Создавала уютную атмосферу и…
— У вас камин дома есть?
— Есть, — непонимающе произносит он.
— Ну если вдруг мы когда-нибудь поженимся, перед выходом на работу, я буду включать камин. Он получше меня согреет ваш дом.
— Чем больше ты пытаешься огрызаться, тем больше ты мне нравишься. Так что не старайся, Леночка-пеночка. Ты меня перебила, не делай так больше, — отпивает глоток из бокала, шумно выдыхая. — Мысль уходит, потом сложно вернуть ее в прежнее русло. Так вот, я намерен уступать. Если тебе очень нравится твоя работа и ты ловишь от этого кайф, а не работаешь, чтобы купить колготки, то до месяца седьмого можешь работать. Но это если работа неопасная, все-таки беременность и без того испытание для организма.
— Вадим?
— Да?
— Идите-ка… в Пицунду.
— Отличный город и природа хороша. Если хочешь можем поехать летом вместе, — просто непрошибаемый тип. — Вернемся к работе, кем ты трудишься? Только давай с первого раза правильный ответ.
— Я терапевт.
— Мать моя матушка, — делает задумчивое лицо Вадим, переводя взгляд на мою блузку. — Это… неожиданно приятно. Моя жена врач. Секси-врач. А это уже плохо. Не хочешь расстегнуть верхнюю пуговицу?
— Нет.
— А зря, — как ни в чем не бывало отвечает Вадим. — Хотелось бы побольше увидеть, чтобы
— Однерка.
— Не звезди.
— И не думала.
Какое-то мгновение и я понимаю, что на мою юбку попадает содержимое не моего бокала.
— Ты обалдел?!
— Батюшки, какой я неловкий. Пойдем скорее застираем, — хватает меня под руку, которую я тут же одергиваю.
— Не надо мне ничего застирывать! К счастью, на черном ничего не видно.
— Да я хотел на блузку, чтобы сразу пойти в туалет и проверить грудь, но как-то рука дернулась не вовремя, — без единой эмоции произносит Вадим.
— Да что вы говорите? Значит вам точно нужно к неврологу, дергающиеся глаза и рука-это уже серьезно.
— На самом деле ты права, это последствия ранения.
— Ранения? Участвовали в боевых действиях? — совершенно не могу считать эмоции на его лице. Скала и все тут!
— Так точно.
— Стесняюсь спросить, где? Хотя постойте, сейчас будет что-то типа я воевал в Чечне. Угадала?
— Прищепку тебе на язык. Нет, конечно. Мать недавно заехала локтем в глаз. Боевые действия были после.
— Кокнули маман?
— Что за мысли? Я же сказал, что я добрый. Между прочим, на днях тебе предстоит познакомиться с моей матушкой. И предупреждаю сразу, она тебе не понравится. Специфическая женщина, но неплохая. Главное найти к ней подход, а вообще попросту перетерпеть. Ты готовить умеешь?
— Только кошачий корм.
— И как ты его готовишь? — что за дебильный вопрос?!
– Надрываю пакетик и выкладываю содержимое в миску, — как можно спокойнее произношу я.
— И все?
— Ну если миска плохо стоит, то пододвигаю ее своей изящной пяткой ближе к животному.
— Отлично, — щелкает пальцами как бы в знак одобрения, и на его лице действительно появляется улыбка. — У мамы как раз появится повод над тобой поиздеваться, а не просто придираться. В случае, если бы ты умела готовить, было бы обидно, так как она бы все равно забраковала даже самое лучшее блюдо. А так, учитывая, что ты не умеешь готовить будет не обидно.
— В логике вам не откажешь.
— И в честности тоже. Мне из тебя клешнями надо все вытаскивать?
— Из меня вообще не надо ничего вытаскивать. Пусть останется там, где лежит.
— Я предпочитаю знать все о своей женщине, — трындец! Остановите землю, я сойду. — Мне нужны еще важные детали. Из того, что я не знаю. Двадцать четыре, умница, красавица, врач, водишь машину. Ешь по-человечески, я видел, все сметала на столе. В этом мы похожи. Ты, кстати, детей любишь? А хотя можешь не отвечать, вижу, что любишь, а скажешь нет. Чем любишь заниматься на досуге?
— Есть и смотреть сериалы, — да чего уж там, ляпай, Лена, как есть. — А что мы все обо мне, да обо мне. Кем вы вообще работаете, может быть мне не понравится ваша профессия.